В субботу в Москве открылся очередной, 12-й Российский антикварный салон, который, как всегда, проводит фирма "Экспо-парк. Выставочные проекты". Как и предполагалось (см. Ъ от 25 февраля), его главной сенсацией стала демонстрация трех работ Казимира Малевича из собрания Инкомбанка, которые вместе с остальной коллекцией банка через месяц будут выставлены на аукцион.
Стенд аукционного дома "Гелос" в программе Антикварного салона оказался номером один. Публика спешила собственными глазами увидеть черный квадрат с белыми полями, который стоит миллион долларов (такова предварительная оценка стартовой цены шедевра). Впрочем, не то что разглядеть отпечатки пальцев автора, которые, как уверяют эксперты аукционного дома, сохранились на холсте (их идентификацией сейчас занимается ФСБ), но даже просто подойти поближе к легендарному произведению было невозможно: в целях безопасности стенд огородили металлической цепочкой, за которую никого не пускали. Так что на трехчастную композицию (слева от квадрата — автопортрет художника, справа — портрет его жены) приходилось любоваться издали, как на священный алтарь.
Впрочем, завсегдатаи салона говорили, что охрана слабовата: были времена, когда работами гения супрематизма из одного частного собрания приходилось наслаждаться под прицелами двух автоматчиков. На этот раз обошлось без оружия, но без конспирации, видимо, обойтись никак нельзя. Представители аукционного дома, ссылаясь на просьбы совета кредиторов Инкомбанка, многие подробности предстоящего аукциона держат в секрете. В частности, не разглашаются имена экспертов, готовящих окончательное заключение, а также не объясняется, почему к экспертизе привлекли Эрмитаж, который, конечно, музей весьма уважаемый, но не специализирующийся на русском авангарде, в отличие от Третьяковки или Русского музея, где хранится основная часть наследия мастера. Не очень понятно, за что так дискриминировали жену художника, чье изображение оценивается в шесть раз дешевле ($50 тыс.) автопортрета самого Казимира Севериновича ($300 тыс.).По поводу всей этой истории с художественным наследием Инкомбанка на салоне можно было услышать самые оригинальные версии и трактовки. Так, один уважаемый критик с пеной у рта доказывал, что в списке лотов будущего аукциона не хватает каких-то выдающихся произведений мастеров современного искусства, которые он когда-то видел в коллекции Инкомбанка. А один бывший банкир-коллекционер и вовсе усомнился в том, что квадрат настоящий. "Не верю" — и все тут. Но это высказывание как раз совсем не оригинально — без таких станиславских не обходится ни один салон. Практически у каждого стенда можно услышать скептические реплики, которые — ни подтвердить, ни опровергнуть. Собственно, эти сомнения и риск и составляют особую атмосферу антикварных смотрин. Единственное, в чем сходятся знатоки антикварного рынка,— в том, что цены на салоне завышены. Причем иногда на несколько порядков. Так что скрытность некоторых антикваров, предпочитающих вообще не делиться с досужими журналистами информацией ("Сколько стоит?" — "Не могу знать, хозяин в буфете"), выглядит симпатичной честностью.
Вторым после "Черного квадрата" хитом нынешнего салона стал очередной неизвестный шедевр Ильи Репина — большой портрет Александра Керенского 1918 года, на котором председатель временного правительства своим неформальным видом удивительно похож на современных революционеров-антиглобалистов. Из большой живописи выделяется полотно Петра Кончаловского "Яблоки и собака-сторож" 1939 года (Арт Бюро), написанное с фирменным размахом. Что касается живописи для украшения солидных интерьеров, то тут имеются сюжеты и размеры на любой вкус. Салонные французские картинки с дамами и кавалерами (вторая половина XIX века, $25 тыс. за диптих), "Бегство в Египет" (итальянская школа, XVIII век, $40 тыс.), раскрашенные литографии в причудливых резных рамах модерна ($3500 пара) и масса обнаженных красавиц разной степени пышнотелости, от девушки ренуаровской комплекции на картине Ивана Порфирова ($30 тыс.) до сухоньких натурщиц Рерберга (графика, $1200 за лист).
Традиционных для салонов русских живописцев передвижническо-мирискуснического периода, представленных на многих стендах, постепенно начинает теснить советская классика: вал соцреализма явно нарастает (тут и Дмитрий Налбандян, и Александр Дейнека, и рядовые неизвестные члены худкомбинатов). Кроме того, расширяет свое влияние ориенталистика: к уже привычным японщине и китайщине теперь добавилась марокканщина. Но эти подвижки в состоянии отметить только завсегдатаи вроде регулярно посещающих салоны Александра Починка или Евгения Петросяна. Как и удивительную стабильность салона: кажется, многие экспонаты так и не покидали своих "насиженных" с прошлого года мест. Непрофессиональные же любители старины, как и обычно, западают на блеск бронзы, золотых рам, бархатных обивок и бриллиантов в витринах. Кстати, многие дамы, приникавшие к ювелирным витринам "Гелоса", похоже, "Черного квадрата" так и не заметили.