Фото: AFP
То, что происходит прямо сейчас и кажется остромодным, однажды тоже станет историей. Кто-то будет описывать наше время, академично выделяя его особенности и ключевые события. Отметит людей, оказавших наибольшее влияние на культуру и искусство. Расскажет о наших вкусах, которые наверняка будут казаться ему слегка чудными. И, разумеется, отдельную главу посвятит одежде — одежде, которая будет характеризовать нашу эпоху. Почему бы не пофантазировать и не представить себе, какой будет эта глава, а также вспомнить, чем в истории отметились век ХХ и начало ХХI. Хотя сейчас и кажется, что тенденций не существует.
Каждая эпоха создавала свои собственные представления об идеальном теле. В разное время в центре внимания были то руки и плечи, то талия и бедра. В соответствии с этим и формировался актуальный силуэт. В XX веке это были и заниженные талии 1920-х, и "военный" силуэт 1940-х с его акцентом на плечи, и нью-лук 1950-х с его вниманием к талии и груди, и А-силуэт 1960-х, скрывающий талию и выставляющий напоказ ноги, и эклектичные 1980-е.
Обращение к истории женского костюма всегда было очень важным для моды. В этом году силуэту костюмов XX века были посвящены по крайней мере две крупные европейские выставки — Game Changers: Reinventing the 20th Century Silhouette в Антверпене и Swagged and Poufed: The Upholstered Body in the Late 19th Century and Today в Провиденсе. История моды последнее время интересует индустрию куда больше, чем то, что происходит на подиумах. Отсюда бесконечные ретроспективные выставки талантливых и великих, новые музеи моды (например, в Государственном Эрмитаже намереваются в следующем году открыть свой Музей моды). Музей Метрополитен в Нью-Йорке исследовал техническую сторону модного прогресса в рамках выставки Manus x Machina — "Руки и машины". Почему так? Ответов несколько. Есть очевидный (его придерживается большинство критиков) — кризис идей и попытка найти вдохновение в прошлом. Есть менее очевидный — желание человека систематизировать знания. Сделать это можно, только имея критерии систематизации, а в современной моде их нет. Понятие тенденций отмирает, цвет сезона — это тоже почти архаизм. Силуэт у всех разный, нет "общей" моды или принятых норм. Даже с длиной невозможно определиться. Или с границами допустимого: кажется, что их просто нет. "Будь собой", "следуй за своим стилем", кричат наперебой модные издания.
Редакция "Стиль. Женщины" взяла на себя смелость предложить небольшую систему критериев систематизации современной моды. Но прежде хотелось бы рассказать о наиболее важных и заметных поворотах в моде ХХ века.
1900-е
Christian Dior
В конце XIX века в моду вошел силуэт "песочные часы": тонкая талия и пышная грудь уравновешивались округлостью сзади, при необходимости подчеркнутой турнюром. Еще одним важным элементом силуэта был шлейф. Он зрительно добавлял роста, а в сочетании с затянутой в корсет узкой талией создавал элегантный, невесомый воздушный образ. Мода того времени не любила прямых линий. Округлые формы приобрел не только сам силуэт костюма, но и его элементы, например рукава платья и головной убор. Читались в нем и природные мотивы — женской фигуре стремились придать черты бабочки или цветка. Такой эффект достигался и четким разделением фигуры на две части под углом друг к другу с помощью корсета, и пышным декоративным треном, напоминающим павлиний хвост, и разлетающимися, словно крылья бабочки, болеро.
1910-е
Balenciaga
Второе десятилетие XX века стало временем больших перемен не только в обществе, но и в моде. Распространение женского труда на фабриках, движение женщин за свои права давали им возможность чувствовать себя все более финансово и социально независимыми. Новый образ жизни требовал и нового костюма — стесняющий корсет уже не мог быть элементом идеального силуэта. Более свободную форму женского костюма первым предложил французский модельер Поль Пуаре. Он создал прямую юбку, напоминавшую одежды обитательниц гаремов Среднего Востока. Носить ее было легче, чем корсет, но она была такой узкой, что затрудняла ходьбу. Постепенно юбка немного укоротилась (в середине десятилетия подол повседневной одежды открывал лодыжку) и приобрела более удобную форму колокола, а на смену традиционному лифу пришла завышенная талия, подвязываемая широким поясом-шарфом. Получился удлиненный мягкий силуэт, который дополняла широкая шляпа. Благодаря молодым дизайнерам, в частности Габриэль Шанель, в моду стали входить такие материалы, как джерси и деним.
В 1920-е годы талия платья, напротив, опустилась существенно ниже талии анатомической. Флэпперы из "ревущих 1920-х" увешивали себя драгоценностями, бижутерией, носили короткие платья, позволявшие танцевать под джаз и повергавшие в ужас матерей, воспитанных в соответствии с викторианскими идеалами.
1930-е — первая половина 1940-х
Marni
В это десятилетие, несмотря на экономический спад, деловая активность женщин росла, поэтому и силуэт стал более функциональным. Интересно, что при этом на смену силуэту 1920-х, который обозначал новые возможности женщин, в 1930-е пришел более мягкий и женственный именно в традиционном понимании силуэт. Он акцентировал внимание на естественных изгибах женской фигуры и вернул линию талии на ее законное место. Женский идеал постепенно утратил черты бьющей через край энергии, молодости, жизнерадостного мировосприятия, которые были свойственны предыдущему периоду флэпперов. Мода начала ориентироваться на более зрелый и женственный образ. Длинные юбки и платья с линией талии на положенном месте в 1929 году предложил сначала Жан Пату, а потом и все дома моды, количество которых в этот период стремительно выросло, начали удлинять юбки — сначала до середины икры, а затем почти до щиколотки. Еще одна примета моды того времени — широкие плечи в женской одежде. Плечи зрительно расширяли шарфы, сборки и крылышки на рукавах, с 1934 года за счет кроя шире стали сами плечи, а в 1936 году появились подплечники. Нужно отметить, что роль аксессуаров в моде 1930-х годов была огромной, ведь тогда для большинства женщин новая шляпка или сумочка были единственным доступным способом следовать моде и внести новизну в свой образ. Годы войны вынудили женщин почти полностью отказаться от украшательства. В моду вошли платья из грубых тканей (других не было), четко державшие форму. Силуэты военной формы вошли и в мирную жизнь. Плоская грудь, квадратная линия плеча, минимум сексуальности. В то время в журналах даже печатали юмористические картинки, изображавшие реальные пропорции женщины, совершенно не соответствующие фасонам платья.
Конец 1940-х — 1950-е
Saint Laurent
После войны парижские модельеры стремятся создать новый стиль, противопоставив романтизм жесткости военной формы и однообразию одежды военных лет. Резкий поворот в моде произвел в 1947 году французский дизайнер Кристиан Диор, предложив новый силуэт: узкие плечи, тонкую талию и удлиненную, книзу расширенную, расклешенную юбку. Из-за него в моду вернулись подушечки для бедер и груди, появились бюстье и новый вид эластичного корсета, утягивающего талию до 50 см. Этот стиль получил название "нью-лук" (новый силуэт). После лаконичной бедной одежды военного времени мягкий силуэт Диора и обилие тканей, которое его создавало, воспринимались как обещание благополучия, радости, образец элегантности. Это вызвало критику феминисток и, в частности, депутата английского парламента Мейбл Райдилг, которая заявила, что новый силуэт не несет никакого прогресса и что женщина, одетая подобным образом, "напоминает птичку в золотой клетке". Нужно отметить, что одновременно с "жестким" диоровским силуэтом существовал и гораздо более комфортный — от испанского мастера Кристобаля Баленсиаги. В 1951 году Баленсиага предложил полностью противоположный диоровскому силуэт. В 1955 году он разработал платье-тунику, которое к 1957 году трансформировалось в платье-рубашку. И к концу 1959 года эволюция этого силуэта закончилась платьями и пальто с завышенной талией.
1960-1970-е
Miu Miu
Можно отметить, что уже в первые два десятилетия после Второй мировой войны в костюме исчезает стилевое единство — параллельно существует множество стилей, микростилей, которые все же функционируют в рамках уже выработанных трех: классического, спортивного и фэнтези. В последней трети XX века тенденция к росту количества микростилей сохраняется и при этом происходит их смешение. В 1970-е годы эклектизм проявлялся во всей красе даже в одной отдельно взятой вещи. Не говоря уже о так называемом диффузном стиле, который позднее преобразуется в тенденцию сочетания несочетаемого. Вновь стало заметно влияние женской моды на мужскую. На довольно продолжительное время — и это началось еще в 1960-е — модные тренды оттеснил на второй план стиль хиппи, которые использовали для выражения своих идей в одежде в основном этнические мотивы: силуэты и детали одежды народов Азии, Африки и Латинской Америки — кафтаны и кимоно, пончо и джеллабы (марокканское платье с остроконечным капюшоном). Получался свободный удлиненный силуэт, с мягкими линиями которого гармонировала вошедшая в обиход манера носить распущенными длинные волосы. Молодежная поп-культура также внесла свой вклад в моду этого периода: появление и распространение стилей панк, рок и диско свидетельствовало о том, что статус законодателей моды тогда приобрели певцы и музыканты.
1980-1990-е
Lemaire
Этот период характеризуется еще большим изобилием стилей и микростилей в одежде, чем предыдущий. В 1990-х годах весь мир был под влиянием экономического кризиса. Появилось множество молодежных субкультур, чьим лозунгом были отход от стандартов и неприятие навязываемой морали. Именно тогда возникло стилевое направление гранж. Актуальными стали вещи, имеющие поношенный вид, специально состаренные. Приветствовались многослойность, небрежность, элементы, присущие стилю хиппи, этники. Чуть позже вошла в моду одежда ярких неоновых цветов. Ее, как правило, носили представители субкультуры неопанк.
В середине 1990-х вернулся гламур, глянцевые журналы пропагандировали роскошные блестящие материалы (парчу, атлас, шелк), меха, драгоценности. В конце 1990-х многие дизайнеры дали второе дыхание ретростилю, используя в своих коллекциях элементы исторических костюмов. Романтические фольклорные тенденции сменила волна ретромоды, которая коснулась модерна и, быстро перебрав все стили, остановилась у моды 1950-х годов. В середине 1990-х годов одним из самых популярных направлений в моде стал деконструктивизм, который превратился в действительно массовое увлечение. Он проявлялся в асимметричном крое, смещении застежки, необработанных краях. Демократизация одежды продолжалась: молодежь середины 1990-х годов все больше предпочитала удобные майки, шорты и кроссовки, одежду с эффектом намеренно состаренной ткани. Однако к концу 1990-х годов самым популярным направлением стал минимализм, главные признаки которого простые формы и нейтральные цвета. В то же время в одежде присутствует многослойность, ретростилизация в духе 1970-1980-х годов. "Золотые 2000-е" — это разгул роскоши и всего чрезмерного и театрального в моде.
2010-е
Prada
Вот и самое интересное. В наше время определить какой-либо единый модный силуэт становится невозможным. Мода перестала мыслить этими категориями. В современной моде на равных существуют несколько стилевых направлений. Их можно разделить на несколько групп — в зависимости от степени их влияния на силуэт, но сказать, что 2010-е вписываются в какие-то рамки, будет слишком.
Например, такие стилевые направления, как милитари и сафари, уживаются с романтичными летящими платьями из шифона в стиле хиппи. Силуэт, контуры которого максимально приближены к естественным линиям тела, характерен для стиля кэжуал и спортивного стиля, которые используют вещи из мягких материалов. А вот авангардный стиль и минимализм дают максимальные возможности для создания новых форм за счет присущих этим направлениям острых углов, плиссировки и гипертрофированных геометрических линий в крое.
Из моды также почти ушло понятие возраста. Формально многие бренды продолжают выпускать основные линии и молодежные, но это условное деление.
Еще в 2015 году главный редактор американского Vogue Анна Винтур в интервью style.com призналась, что главная тенденция нашего времени — индивидуальность: "После недель моды в Нью-Йорке, Лондоне, Милане и Париже стало очевидно, что во главе угла — развитие индивидуальности. Дизайнеры работают в своей парадигме, тренды отсутствуют. И мне кажется, что это просто великолепно. Это возможность выражать себя любым способом... Да, можно выделить отдельные совпадения, но в целом речь не может идти о какой-то конкретной расцветке, ткани или силуэте". Есть еще нюанс. С того момента, как коллекция показана на подиуме, до старта продаж проходит добрых полгода. И новинка появляется на витринах, уже будучи "устаревшей". Тем более что масс-маркет-бренды успевают изготовить и продать свои копии за пару месяцев до того, как это сделают сами авторы идей. Получается, что часто моду хоть и создают люксовые бренды, зарабатывают на ней вовсе не те, кто "все придумал".
"Модно не следить за модой" — мысль, витавшая в воздухе последние несколько лет, наконец материализовалась. Онлайн-издание The Blueprint уже устроило отпевание моде в ее привычном диктаторском проявлении, подчеркивая значимость марок, которые не привязываются к тенденциям, а создают похожие вещи из сезона в сезон. Бессмысленно спрашивать "А что сейчас модно?" у редактора или стилиста. Самый точный и одновременно ничего не объясняющий ответ: "Все".
Acne Studios
И тем не менее попытаться определить маркеры времени все равно можно. Во-первых, частое цитирование исторических моделей и возвращение к ДНК брендов — это тоже своего рода тенденция. Так поступают почти все дизайнеры, которые входят в новый для них дом. Отсюда бесконечные переиздания классических моделей, вроде бар-жакетов Dior, или пальто MaxMara, или моделей туфель, которые продаются из сезона в сезон без изменений в дизайне. Во-вторых, "униформа", которую некоторые дома моды создают ежесезонно, лучший пример Lemaire Кристофа Лемера. В-третьих, унисекс и отсутствие границ между мужской и женской модой. Даже такие правила, как сторона, на которую должна застегиваться рубашка, считаются глупостью. На какую хочешь, на такую пусть и застегивается. В-четвертых, и это уже бесполезно отрицать, люксовые бренды поменялись местами с брендами масс-маркета. И похоже, что теперь догонять масс-маркет вынужден люкс, а вовсе не наоборот. В-пятых, мы перестали стесняться наготы. "Голые" платья или платья-комбинации, которые не покидали пределы спален раньше, теперь правят бал. Прозрачные вставки на груди или на бедрах, легкие ткани, которые выдают отсутствие нижнего белья, открытая спина, бесконечные разрезы и, как сказал кто-то из критиков моды, "дыхание тела". Рик Оуэнс, например, разрешил телу, как бы это помягче выразиться, "дышать глубоко". Не буквально, а обнажив на показе "осень-зима 2015/16" мужские гениталии. В социальных сетях уже который месяц не теряет популярности хэштег #freethenipple, под которым знаменитости и простые пользователи выкладывают фотографии с обнаженной грудью и требуют отменить цензуру в интернете на наготу. Действительно, если мы так ходим в жизни реальной, почему нужно что-то скрывать в жизни виртуальной?
Пожалуй, стоит на этом остановиться. И принять тот факт, что моды нет. И есть только то, с каким настроением вы проснулись сегодня. Хотя, конечно, интересно будет узнать, что о нашем времени напишут авторы 2070-х. Мода умерла. Да здравствует мода!