Нина Чусова, бывшая ученица Леонида Хейфеца, выпустила на Малой сцене Российского молодежного театра вторую премьеру. После хрестоматийной гоголевской "Шинели" она обратилась к трагикомедии ирландского классика Джорджа Миллингтона Синга. Тяжеловесное название "The Playboy of the Western World" режиссер и автор сценической версии сократила до лаконичного "Героя". В данном случае эта лапидарность оправданна: для исполнителя главной роли Павла Деревянко лучшего определения не придумаешь.
История, рассказанная Сингом (John Millington Synge), происходит в захолустной ирландской деревне, где жизненные ценности измеряются в быках, поросятах и телегах навоза. Здесь все про всех известно, и появление любого нового персонажа производит фурор, тем более если это молодец, порешивший собственного отца. Он автоматически неожиданно для себя становится героем и предметом женских домогательств. Написанную сто лет назад сатиру на лицемерное провинциальное общество режиссер поставила как драматический шарж, за которым, однако, не следует искать никаких аллюзий. Это доведенная до абсурда клоунада, бурлеск, в котором сквозь бесшабашное комикованье вдруг проступает драма.
Нина Чусова делает спектакли вызывающе яркие (тут будет уместно вспомнить про ее "Гедду Габлер" в "Сатириконе"). Она запросто использует всевозможные сценические штампы, шаржируя их. Например, пародийная сцена разговора Шоона Кьоу с богом решена в духе кондовой театральной традиции — с помощью направленного света прожектора. Только актер сознательно обнажает прием, удивленно заглядывая в софит: "Это ты, Господи?" Спектакль можно было бы обвинить в безвкусице и вульгарности, если бы кричащую форму не оправдывала интенсивность актерской игры. На крошечный зрительный зал под крышей РАМТа, выход из которого отрезан условной сценой, настолько маленькой, что игра через открытые двери вырывается в коридор, выплескивается энергия такой силы, что сидящим в первом ряду впору ретироваться. И благодаря этому остервенению, бесстрашию, с которым актеры бросаются в свои роли комических идиотов, действо перестает быть просто студенческим капустником.
Актерский костяк нового спектакля вышел из чусовской "Шинели", тоже, кстати, трагикомической. В ее постановке по Гоголю участвовали и роскошная пышнотелая Елена Галибина, и уморительный Александр Гришаев, и впервые тогда заявивший о себе двадцатилетний Павел Деревянко в роли Башмачкина. На этот раз к старой компании Нина Чусова добавила двух "стариков" — Сергея Серова с Юльеном Балмусовым, совсем молоденькую Татьяну Матюхову и получила гармоничный ансамбль, как будто специально составленный из трех пар: двух папаш-пропойц, двух дородных сельчан и, наконец, двух детей-влюбленных. Эти пары напоминают видоизмененные маски комедии дель-арте, которая в чистом виде сейчас готовится к выпуску на Большой сцене театра. У Чусовой же условный прием итальянского театра доведен до гротеска: на персонажах действительно маски, только из слоев разноцветного грима: фиолетовая морда — у непросыхающего отца невесты Майкла Джеймса, грязно-коричневая — у "воскресшего покойника" папаши Мехоуна, ярко-красная — у богобоязненного жениха Шоона Кьоу. Главный герой, Кристофер Мехоун, поначалу появляется с голубой физиономией, но единственный из всех к концу спектакля остается без своей маски. Из убогого забитого создания он, обласканный сразу двумя женщинами, превращается сначала в местного героя, а потом, внезапно всеми отвергнутый,— в героя настоящего, драматического. В этой комедийной роли Павел Деревянко выкладывается так, что порою за него становится страшно. Программка к новому спектаклю, как иконостас в девичьей комнате, испещрена фотографиями традиционных героев с накачанными мускулами и квадратными челюстями, от Антонио Бандераса до Владимира Машкова. Павел Деревянко неказист и неширок в плечах, но теперь записным мачо придется потесниться: в Москве, кажется, появился новый герой.
МАРИНА Ъ-ШИМАДИНА