В возрасте 66 лет от сердечного приступа скончался кинорежиссер Толомуш Океев — один из лидеров среднеазиатской новой волны 60-х годов.
Когда появилась картина Океева "Небо нашего детства", французская критика заговорила о киргизском чуде. Конфликт поколений, когда молодые презрительно фыркают в сторону патриархальной цивилизации их родителей, был разработан с редкой пластической красотой и психологическим проникновением в тему. Огромный международный успех имел фильм Океева "Лютый", снятый в Казахстане по прозе Мухтара Ауэзова и по сценарию Андрея Михалкова-Кончаловского.
В этих старых, но неустаревших картинах присутствуют та витальная мощь и экзотичность, которые в наше время привели к мировой моде на азиатское кино. Его последним фильмом стал "Потомок Белого Барса", где особенно явно заметно тяготение режиссера к большим эпическим формам. Работая на "Киргизфильме", самой маленькой из советских киностудий, Океев ухитрялся делать крупномасштабное кино с великолепными костюмами, потрясающе темпераментными массовками и панорамными природными съемками, где естественно чувствовал себя съемочный "зоопарк" режиссера — лошади, верблюды, беркуты.Океев считал себя частью советского многонационального кино, а когда оно перестало существовать, вообще отошел от кинематографа, по которому, однако, все время тосковал и куда мечтал вернуться с несколькими евразийскими проектами. Его влекли замыслы больших исторических постановок — о Чингисхане и других героях прошлого. Однако все проекты больших международных копродукций так и не осуществились.
Он был послом Киргизии в Турции, и когда там на фестивале кино в Стамбуле собирались режиссеры из России, Туркмении, Казахстана и других республик, Океев опекал их и радовался, что в такой необычной форме возродился всесоюзный кинофестиваль. Океев часто бывал в Москве и среди старых друзей-киношников всегда оставался душой компании: его любили за казавшийся по-восточному хитроватый, а на самом деле простодушный юмор, за прекрасные человеческие качества. Он выглядел мужчиной крепкой породы, тоже своего рода потомком мифологического Белого Барса, запрограммированным надолго. И когда пришла печальная новость из Анкары, она прозвучала как гром среди ясного неба.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ