В связи с открытием 13 декабря VI Всемирного русского народного собора митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, председатель отдела внешних церковных связей Московского патриархата дал интервью корреспонденту Ъ ОКСАНЕ Ъ-АЛЕКСЕЕВОЙ.
— Владыко, возможно ли ожидать принятия на предстоящем соборе каких-либо принципиально новых решений и положений?
— Собор должен стать представительным форумом. Участие в нем примут члены правительства, руководители Госдумы и Совета федерации, иерархи РПЦ, представители других традиционных конфессий, ученые, творческая интеллигенция, лидеры общественных объединений России, СНГ и зарубежья.Важным предметом обсуждения станут изменения, происшедшие в мире после терактов 11 сентября. Намечено проанализировать глубинные причины происшедшего, оценить опасность глобального конфликта. Вызов террористов нуждается в достойном ответе — и в смысле справедливого подавления злой воли, и в смысле активной работы для диалога цивилизаций.
Наряду с этим участники собора обсудят систему современного мироустройства и места России в нем. Не менее важен вопрос о моральных ценностях современного человека. Этот вопрос тесно связан с пониманием роли и места религии в современной жизни. Убежден, что собор твердо заявит о решимости укреплять сотрудничество между традиционными религиями России, что особенно важно сегодня, когда есть попытки некоторых кругов столкнуть христианство и ислам.
— Каково ваше отношение к проблеме обновления церкви в связи с очевидными переменами в сознании верующих, происшедшими в последние годы. Сколько времени будет действовать нынешняя новопринятая социальная доктрина?
— В церковной жизни присутствуют два начала — стремление сохранить неповрежденным Предание, традицию, апостольскую веру и желание сделать эту веру понятной, близкой современникам. Церковь должна сохранить веру для грядущих поколений, но одновременно ее нужно доносить до умов и сердец людей, меняющихся от поколения к поколению. Сравнивая литургический чин II века с нынешним, увидим огромные различия. Это касается языка богослужения, церковного пения, облачений и многого другого. Но литургический язык не может быть таким же, как язык улицы. Он должен быть возвышенным — на нем мы обращаемся к Богу.
Основы социальной концепции РПЦ базируются на нормах Священного Писания и Предания. Это официальный церковный документ, в котором сформулирована позиция церкви по широкому кругу проблем жизни общества, и рассчитан он по крайней мере на ближайшие десятилетия. Меняться он не будет, даже если кому-то в светском мире хотелось бы, чтобы учение церкви удовлетворяло временным мирским интересам.
— На ваш взгляд, владыко, какой должна быть степень вмешательства церкви в светскую и государственную жизнь?
— Церковь стремится преобразить общество, дабы храмы были заполнены сознательно верующими людьми. Церковь воздействует не через внешнее давление или тем более принуждение, а через совесть людей.
Вводить обязательное религиозное образование в светской школе совершенно не нужно. Это может даже повредить. Однако сегодня актуальна проблема возвращения образования в России к своим духовным и культурным корням. Это важно прежде всего для государственной школы, которая, к сожалению, не вполне справляется с задачей морального, правового и патриотического воспитания. Школа призвана дать всем ученикам начальное представление о религии в согласии с вероучениями, которых придерживаются в семье. Разрешить эту задачу без участия всех традиционных религий невозможно. Цель изучения религии в школе — приобщение учащихся к духовным ценностям с учетом свободного выбора и детей, и родителей. У нас есть ислам, буддизм, другие религии. Когда их последователи компактно проживают в какой-либо местности и в школе учатся, положим, 10-20% мусульман, то для них можно ввести занятия по исламской культуре, а для неверующих — уроки светской этики.
Что же касается вопроса присутствия президента и других государственных служащих на православных богослужениях, то отмечу, что каждый имеет право исповедовать любую религию. Кстати, президент посещал и мечеть, и синагогу, что не раз транслировалось по телевидению.
— Владыко, возможно ли для России принятие православия официально государственной религией?
— Церковь не стремится к такому статусу. Для нее это было бы крайне нежелательно. В XVIII-XX веках православие являлось государственной религией. Несомненно, это было искажением нормальных отношений церкви и государства. Церковь не должна брать на себя функции государства. Главное для нее — миссия спасения человека. У государства другое назначение, поэтому мы признаем принцип невмешательства церкви и государства в дела друг друга. Это совершенно не означает вытеснения религии из всех сфер жизни, отторжения от участия в решении общественно значимых задач.
— На ваш взгляд, нужно ли создать совет различных конфессий внутри России для координации отношения власти и общества со всеми религиозными организациями?
— Должен сказать, что многие вопросы отношений государства с религиозными организациями еще не решены. В частности, затруднено развитие религиозных социальных программ, не вполне осуществляется право граждан на религиозное образование. Модель отношений церкви и государства еще не сформировалась. Последнее время идут разговоры о создании структуры, подобной совету по делам религий. Однако появление такого органа не решит проблем, но, возможно, только усугубит положение. В течение веков сложился эффективный механизм управления государством — разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную. Как показывает опыт, для осуществления своего присутствия в мире церковь должна свободно взаимодействовать со всеми ветвями государственной власти, без какого-либо "единого посредника".