В ночь со среды на четверг на 78-м году жизни скончался писатель Виктор Петрович Астафьев.
Он был известен своей принципиальной строгостью в оценках и мнениях. Но эта строгость, распространяемая и на собственную работу, сформировала его оригинальное творчество. Сам Виктор Астафьев признавался, что "всю жизнь учился на писателя". Сначала освоив жанр рассказа, писатель обдуманно и постепенно шел к романной форме. "Сорокалетний опыт непрерывного, школярского усердия не прошел даром, Богом данное дарование помогло мне в обращении с материалом",— писал он в очерке "Подводя итоги".
"Повышение" писательского ранга проходило постепенно. Начинал Виктор Астафьев, по его собственным словам, "как типичный областной писатель". Вернувшись с войны, а потом надорвавшись на тяжелой заводской работе, 27-летний крестьянский сын из села Овсянка наконец "угодил на легкую работу" — из цеха его перевели в вахтеры. Свой первый рассказ со знаменательным названием "Гражданский человек" (1951) он записал в журнал дежурств, вырванные страницы отдал в газету "Чусовой рабочий". Голос из уральской глубинки был услышан — произведения Астафьева через областные газеты и альманахи дошли и до Москвы. Вслед за несколькими сборниками рассказов появились принесшие известность повести "Перевал", "Звездопад".С тех пор любое выступление Виктора Астафьева, будь то повесть на экологические темы "Царь-рыба" (1972-1975), "современная пастораль" "Пастух и пастушка" (1967-1989), роман о войне "Прокляты и убиты", вызывало неизменный интерес. Очередной всплеск всенародного признания пришелся на перестроечные времена. Астафьева прославил роман "Печальный детектив", где в духе времени резко обличались глубокие корни социальной преступности. Главный персонаж романа следователь-интеллигент Леонид Сошнин пользовался тогда среди читателей не меньшей популярностью, чем простонародный киногерой Глеб Жеглов.
Несмотря на сходство тем — война, деревня, экология, преступность,— у Астафьева было свое место в звездном писательском ряду 1950-1990-х. Среди военных прозаиков Виктор Астафьев занял особую нишу: он одним из первых посмотрел на войну глазами не генералов, не лейтенантов, а простых солдат (не случайно название одной из последних повестей — "Веселый солдат"). Астафьев не совсем вписывался и в другую знаменитую обойму: Василий Шукшин, Василий Белов, Валентин Распутин. По словам литературоведа Станислава Рассадина, "звание 'деревенщик', и без того условное, подходило к Астафьеву чем дальше, тем меньше".
Еще одно немаловажное для долгосрочного признания условие: в отличие от своих более молодых коллег Распутина и Белова, он, что называется, оставался в игре. Не удалялся от литературы в сторону публицистических выступлений, продолжал участвовать в литературном процессе. Его имя фигурировало в шорт-листах литературных премий — "Букера" и Аполлона Григорьева. В то же время он предпочитал светским раутам тихую жизнь в родных красноярских краях. Что тоже придавало его фигуре черты, необходимые для культового писателя,— сдержанную патриотичность и несуетность. Сложившийся образ не удалось подпортить даже недавним скандальным историям с писательской пенсией: ее местные коммунисты не захотели выплачивать не "в доску своему" автору.
Виктор Астафьев — писатель, завоевавший право называться патриархом современной словесности: он пользовался уважением и признанием не только у "старших", у "военных писателей", писателей-шестидесятников, но и у литераторов новых поколений. Пластичность его письма была признана многими авторитетными филологами. Так, оставаясь символом традиционности, Астафьев оказался одним из авторов модернистского сборника "Русские цветы зла": составитель Виктор Ерофеев включил туда его шокирующий рассказ "Лидочка".
Несмотря на тяжелую болезнь, Виктор Астафьев продолжал писать до самого последнего времени. Напечатанные в этом году в журнале "Новый мир" рассказы "Пролетный гусь" и "Связистка" раскрыли уже известного и почитаемого писателя с новых сторон. Виктор Астафьев нередко сожалел, что у него осталось не так много сил для воплощения задуманного. А ведь помимо новых рассказов он собирался прислать в журнал и повесть для детей. Об этом рассказал главный редактор "Нового мира" Андрей Василевский: "Виктор Астафьев — большой русский реалист в самом прямом смысле этого слова. С его уходом образовалась пустота. Это потеря для той прозы, которая не ставит никакой иной цели, кроме того, чтобы сказать правду о жизни".
ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА