Событие недели — "Вор" (Thief, 1981) Майкла Мэнна (Michael Mann), режиссера, тяжелого на подъем и неторопливого (1 декабря, ОРТ, 0.55 ****). Сюжет — вполне традиционный для мифологии криминального жанра. Фрэнк, роль которого в лучших традициях черного фильма сыграл Джеймс Каан (James Caan),— лучший медвежатник в городе. Он привык работать в гордом одиночестве и на первых порах отклоняет все деловые предложения местной мафии. Но, как известно, мафия делает предложения, от которых невозможно отказаться. Согласившись на заказную работу из сентиментальных побуждений, Фрэнк оказывается в ловушке, вынужден изгнать из дома жену и приемного сына и, как водится, с пистолетом наголо... в одиночку... против боссов мафии... Но специфика фильма не в сюжетных перипетиях, а в основательном подходе к фактуре криминальной среды. Мэнн познакомился с известным частным детективом Чаком Адамсоном (Chuck Adamson), когда-то входившим в элитное подразделение чикагской полиции. Тот обнаружил в своей записной книжке телефон отошедшего от дел медвежатника. Гений своего дела, он работал только по заказам, вскрывал сейф быстрее, чем это сделал бы его владелец при помощи ключа, и забирал оттуда ровно ту сумму, которая причиталась ему в качестве гонорара. Этот обаятельный и уравновешенный джентльмен обучил Каана, как держаться на "стрелках", как разговаривать, как выводить из строя сигнализацию, как справляться с сейфами. Говорят, что по завершении обучения актер удостоился комплимента от профессионалов: они пришли к выводу, что даже если его актерская карьера по той или иной причине прервется, то безработица ему не грозит. И борьба Фрэнка с сейфами становится главным аттракционом, главной визуальной приманкой фильма. Тонны стали корежатся и уничтожаются на экране не только взаправду, но и с незаемным профессионализмом.
Криминальная тематика вообще доминирует на неделе беспрецедентно. ОРТ продолжает сагу Фрэнсиса Форда Копполы (Francis Ford Coppola) о крестном отце. "Крестный отец-2" (The Godfather, Part 2, 1974) — история воцарения нового дона, Майкла Корлеоне, перемежающаяся воспоминаниями о начале криминальной карьеры его отца (2 декабря, 18.40; 3 декабря, 15.15 ****). На ТВЦ (2 декабря, 20.55 ***) — характерный образец черного фильма по-французски — "Труп моего врага" (Le Corps de mon ennemi, 1975) заслуженного ремесленника Анри Вернея (Henri Verneuil), поставившего в свое время такие образцовые произведения жанра, как "Мелодия в подвале" (Melodie en sous-sol, 1962) или "Клан сицилийцев" (Le Clan des siciliens, 1969). Для французской школы полицейского фильма сонная и патриархальная на вид провинция — всегда клоака, где шкафы сильных мира сего переполнены скелетами. Не исключение и фильм Вернея. Начинающий и в общем-то простодушный авантюрист сначала делает карьеру в городке, где царствуют текстильные бароны, а затем отправляется в тюрьму по ложному обвинению в двойном убийстве. А все потому, что поинтересовался, почему сигарами в ночном клубе, которым он управлял, торгуют за астрономические суммы. Все оказалось очень просто: футляры от сигар были заполнены высококачественным кокаином. Отсидев свое, он, естественно, вернется и отомстит, не упустив возможности заклеймить буржуазное лицемерие. Фильм предсказуемый, незамысловатый, но это одна из лучших работ Бельмондо (Belmondo) 1970-х. Профессионал старой школы, Верней не дал ему возможности так беззастенчиво паясничать, как в иных фильмах. Другая французская звезда, ледяная Катрин Денев (Catherine Deneuve), на этой неделе появится в триллере итальянского классика второго ряда Дино Ризи (Dino Risi) "Потерянная душа" (Anima persa, 1976) (2 декабря, ТВЦ, 1.10 ***). Молодой провинциал приезжает в Венецию продолжать учебу и останавливается в доме дядюшки. Вернее, становится пленником тревожной и двусмысленной атмосферы очередного дома со скелетом в шкафу. И, конечно же, неделя не может обойтись без сто первого повтора "Подземки" (Subway, 1984) Люка Бессона (Luc Besson) (2 декабря, НТВ, 23.20 *****). Фильм любопытен с киноведческой точки зрения тем, что под всем анархистским и гиперсовременным антуражем скрывается классическая схема старой доброй голливудской музыкальной комедии о парне, который всего лишь хочет собрать свой джаз-банд. Точно так же под футуристическими наворотами киберпанковского кинематографа скрываются схемы черного фильма. "Джонни-мнемоник" (Johnny Mnemonic, 1995) Роберта Лонго (Robert Longo) — не шедевр, но очень убедительный каталог всех заморочек киберпанка (30 ноября, ОРТ, 0.20 ***). Лонго — художник и поэтому чересчур увлекся созданием всевозможных футуристических гаджетов. Но киберпанк очень быстро не то чтобы устаревает, но воплощается в жизнь. Его убедительность в том, что Лонго и автор новеллы о Джонни-мнемонике Уильям Гибсон (William Gibson) отказываются от традиционного для научной фантастики образа асептического будущего с мерцающими дисплеями, бритоголовыми бесстрастными людьми и говорящими умными роботами. Нет, будущее киберпанка — заплеванное, трущобное, хард-роковое, дождливое и промозглое. Природа человека остается неизменной. И то, что в сомнительных барах сидят у стойки уже не бутлегеры времен "сухого закона" в мятых шляпах и с изжеванными сигарами, а киберкурьеры, перевозящие в своей голове в 2010 году из Китая в Штаты сверхсекретную имплантированную информацию,— это все детали. Алчность, жестокость и страсть — те же, что и всегда.Для того чтобы причаститься героическому пессимизму черного фильма, советскому кинематографу приходилось переносить действие на западную почву. На ОРТ — один из лучших советских детективов — "Последнее дело комиссара Берлаха" (1971) Владимира Левина (5 декабря, 12.15 ***), поставленный по повести швейцарского классика Фридриха Дюрренматта (Fridriech Durrenmatt). А мрачнее швейцарской культуры в Европе, как известно, только исландская. Дышащий на ладан комиссар в исполнении великого Николая Симонова в поисках нацистского врача-преступника ложится в клинику, которой заправляет замаскировавшийся садист. Фильм полон зловещих и сновидческих персонажей, которые сделали бы честь любому голливудскому триллеру. Это и карлик, спасенный нацистом от медицинских экспериментов в лагере и ставший его верным киллером, и появляющийся из ночи великан Гулливер, от экспериментов не уберегшийся и помогающий, соответственно, Берлаху. Современный отечественный жанр, искалеченный перестройкой, представлен фильмом Александра Прошкина "Черная вуаль" (1996) (30 ноября, НТВ, 22.50 ***). Могло быть и хуже. Автор "Холодного лета 53-го года" аккуратно экранизировал роман плодовитого бульварного беллетриста начала века Александра Амфитеатрова "Отравленная совесть" (название-то какое, нынче так не пишут!). Александр Абдулов в роли, так сказать, Якубовского начала века, Ирина Метлицкая — чистой, страстной и чуть-чуть падшей души, Сергей Маковецкий — следователя, Ирина Розанова — полушлюшки, Татьяна Васильева — кокаинистки Блюм, Владимир Ильин — курильщика сигар. Сюжет — кровь и любовь. Визуальный ряд — красивый декаданс. В середине фильма становится несколько скучно, но досмотреть до конца стоит хотя бы для того, чтобы оценить, как убедительно — очевидно, под гнетом предчувствий грядущей революции — следователь Маковецкого поседеет, охромеет и подсядет на кокаин. А также для того, чтобы оценить русский ремейк легендарной первой сцены из "Основного инстинкта": колюще-режущий предмет в позе "женщина сверху". Но почувствуйте разницу: снизу — Абдулов, сверху — Метлицкая!