В Америке идет расследование взрыва самолета на пригородом Нью-Йорка (см. стр.
33
3 мин.
В Америке идет расследование взрыва самолета на пригородом Нью-Йорка (см. стр. 2). Специалисты называют случившееся не терактом, а обычной авиакатастрофой.
Вы к авиакатастрофам привыкли уже?
Сергей Степашин, председатель Счетной палаты России:
— Вот уж нет, привыкнуть к этому нельзя, потому что там гибнут люди. Да и мне самому приходится часто летать, и в подкорке постоянно сидит мысль о возможной катастрофе.
Валерия, певица:
— Люди быстро привыкают ко всему. После терактов 11 сентября меня и всю семью потрясла одна подробность. В тот день в Нью-Йорке самым ходовым товаром стали одноразовые фотоаппараты. Произошла трагедия, а люди спешили удовлетворить свое тщеславие, запечатлеть на память исторический момент. И сочувствие, которое они испытывали к погибшим, им не мешало.
Эдуард Россель, губернатор Свердловской области:
— А кто его знает, я на поезде езжу. А самолеты высоко летают, там космическое излучение — это для здоровья вредно.
Валентин Гнеушев, режиссер, заслуженный деятель искусств России:
— Привыкнуть нельзя, но жить-то надо. Однажды из-за личных неприятностей я впал в такую депрессию, что даже жить не хотелось. И в таком настроении я летел из Испании. Когда самолет попал в воздушные ямы, я страшно испугался. И сказал себе: "Ага, боишься — значит, жить хочешь больше, чем умереть!" Клоун в цирке утром хоронит близкого человека, а вечером выходит на манеж, чтобы смешить людей. Может быть, это ненормально, но это жизнь.
Александр Суриков, губернатор Алтайского края:
— Не привык. Но я считаю, чему быть, тому не миновать. Я летаю каждый месяц и отношусь к полетам спокойно.
Армен Григорян, лидер группы "Крематорий":
— А что делать? Ехать в Хабаровск на гастроли на поезде — сопьешься, да и поезда с рельсов сходят. Я не знаю статистики авиакатастроф, но думаю, что их стало больше. Я закончил МАИ и с самолетами хорошо знаком.
Аркадий Мил-Ман (Arkadiy Mil-Man), полномочный министр посольства Израиля в России:
— К этому невозможно привыкнуть. Но более быстрого способа передвижения пока нет, а погибнуть можно где и когда угодно. Есть такой анекдот. Один человек спрашивает другого: "Ты не боишься плавать в море, ведь твои дед с отцом были моряками и утонули молодыми?" — "Нет, не боюсь. Твои дед с отцом тоже умерли нестарыми. И умерли ночью в постели, но ты же все равно каждый день ложишься спать".
Александр Музыкантский, министр правительства Москвы:
— Я не привык к прямым трансляциям с места авиакатастроф. Ведь раньше аварий с такими последствиями было не меньше. Мне кажется, что статистика за 1975 год и за 2001-й ничем не отличается. Только сейчас эти трагедии показывают в прямом эфире и стараются сделать зрелище пострашнее.
Александра Буратаева, депутат Госдумы, лидер "Молодежного 'Единства'":
— К гибели людей трудно привыкнуть. И к сообщениям об авиакатастрофах нельзя относиться так, как к сводкам погоды. Когда я работала на телевидении, где вроде бы ко всему привыкаешь, сильно переживала такие новости. А сейчас меня покоробило даже не то, что многие просто не захотели заметить эту трагедию, а то, что спецслужбы не сразу стали учитывать маленьких детей, погибших в этой катастрофе. Когда я смотрела кадры с места событий, меня охватил ужас и страх. Но я вряд ли откажусь от полетов: я буддистка и верю в судьбу.
Игорь Шабдурасулов, президент фонда "Триумф":
— Если катастрофа, не дай бог, коснется моей семьи, друзей или знакомых — это трагедия, а к остальным катастрофам я действительно привык. И летать я меньше не стану, к тому же есть много способов избежать страха во время полета: кто-то пьет, кто-то спит.
Татьяна Михалкова, президент благотворительного фонда "Русский силуэт":
— Разве к трагедии можно привыкнуть? Любые катастрофы причиняют боль не только тем, кого они непосредственно коснулись, но и любому нормальному человеку. Вообще, в последнее время мне становится просто страшно.
Борис Волков, начальник летной инспекции Федерации любителей авиации:
— Да что за бред? К катастрофам привыкнуть не может никто, даже летчики, которые не раз были на волосок от гибели. Впрочем, авиакатастроф гораздо меньше, чем автомобильных. Раньше старались о них не говорить, поэтому сейчас складывается впечатление, что они стали нормой жизни.
Сергей Лебедев, гендиректор завода "Ростсельмаш":
— Гибель невинных людей — это боль для всякого разумного человека. И к такой боли нельзя привыкнуть. Она нам для того и дана, чтобы мы обращали внимание на ее причины.
