В Детском музыкальном театре Наталии Сац состоялся предпоследний концерт завершающегося сегодня Фестиваля музыки Софьи Губайдулиной. Сценический ансамбль Гетеанума (Швейцария) исполнил эвритмическую композицию про человека, демонов и ангелов.
Формально к Софье Губайдулиной композиция имела отношение минимальное — просто в ее финале прозвучало несколько губайдулинских прелюдий. А перед этим зал слушал мелодии Гийома де Машо, Марена Марэ, Иоганна Себастьяна Баха, Сергея Беринского и японца Юджи Такахаши, играемые на двух виолончелях, вперемежку с немецкими стихами и швейцарскими телодвижениями в исполнении пяти эвритмистов.
Название зрелища "Но в немом безмолвии зреет..." — обо всем и ни о чем, можно сказать, манифест эвритмистов всего мира. Как выразился главный идеолог фестиваля Владимир Тонха, "эвритмия не балет, не танец, это человеческие движения о поисках души". Дальше вышел человек, сбивчиво рассказавший ирландскую притчу. Ее суть: если кому-то кажется, что он один — это не так: с ним Бог. Об этом, надо полагать, и был спектакль.
Описывать его скучно, смотреть, говоря по совести, было просто невыносимо. Главное орудие эвритмистов — руки — вздымалось, изображало полет, ловило воздух, складывалось (ладошки домиком) над головами. Телам при этом важно было казаться легкими, но таковыми им быть никак не удавалось. Ноги же в белых тапочках страшно суетились, вышлепывая круговые траектории по ковровому покрытию сцены. Все это происходило довольно долго и вынуждало зрителей к вольным ассоциациям.
Кому-то, возможно, чудилось сходство с жестами Иоанна Крестителя (по живописи), кому-то телодвижения напомнили тривиальную самодеятельность или урок аэробики. Хуже всего было тем, кто сообразил, что вот уже полчаса пятеро человек совершают какой-то глубоко личный самовыраженческий обряд, столь же далекий от зрелищности и требуемой религиозной соборности, сколь и беспомощный профессионально (если уж считать эвритмистов профессионалами). Единственным, на чем можно было как-то сосредоточиться, был свет — красный, фиолетовый, желтый; ну и балахоны с воздушно качающимися подкрылками, прямо как у ангелов господних.
Лично я, измаявшись и от нечего делать, вспомнила рассказ одного знакомого еврея — как в 50-х годах, переезжая из Франции на ПМЖ в Израиль, он заполнял на границе анкету. Много чего там было — и про профессию, и про семейное положение, и про предков до седьмого колена по материнской и отцовской линиям. Так вот, скрупулезно заполнив то-се, пятое-десятое, наткнулся мой Сергей Сергеевич Дарский на графу "Ваше вероисповедание" и вдруг написал в ней: а не ваше собачье дело. И ведь прав был: вопрос-то личный. Кому какое дело, иудаист ты или христианин, а если христианин, то неужели, католик ты или православный, касается тех, чье дело — проверять паспорта на границе, а не лезть в душу каждому въезжающему на святую землю. То-то и оно, что сознательно верующие люди любой формы религиозного амикошонства чураются. Стоит ли говорить, что души своей перед всяким встречным-поперечным они не топырят, потому как понимают: душа — это сокровенно.
В Израиль моего знакомого, кстати, пустили не пикнув. Но не странно ли, что пришедшее ему соображение никак не идет в голову нынешним европейским антропософам. Взять вот хоть этих швейцарских эвритмистов: и вправду, что ли, хотели заинтересовать публику своими телесно-духовными исканиями под плохо сыгранную музыку старинных и современных эзотериков от Гийома де Машо до Софьи Губайдулиной? Да нет, наверное, просто не знали, что время самодеятельных переложений некогда запретных у нас религиозных сюжетов ушло и что нормальные люди давно уже выстраивают свои отношения с Богом, читая Библию и наведываясь в храм, а не по фильмам с дьяволами, видеороликам с ангелами и уж тем более не по дилетантским композициям с прелюдиями Софьи Губайдулиной.
ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ