Судья Конституционного суда Константин Арановский выступил с особым мнением по жалобе представителей Новосибирской городской коллегии адвокатов и их доверителей на нормы Уголовно-процессуального кодекса, позволяющие проводить обыски, нарушающие адвокатскую тайну. «Нельзя жертвовать конституционными правами ради начальстволюбия и претензий на непогрешимость следствия, где его успехи овеществляют обвинительный результат и похвальная отчетность»,— заявил судья.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Судья Арановский считает, что КС недостаточно оценил фактическую канву новосибирского дела и определил обстоятельства, в которых обжалованные заявителями нормы УПК стали спорными. «При недостатке качественных доказательств» следствие перенаправило преследование по делу о хищении бюджетных средств так, что «под следственные действия попала профессиональная защита обвиняемых», напоминает господин Арановский. Это позволило провести в адвокатском образовании многочасовой обыск с изъятием документов и предметов (электронных носителей), связь которых с объявленными поводами и целями обыска «не всем показалась очевидной», иронизирует он.
Судя по материалам дела, искали доказательства уплаты адвокатам вознаграждения, но безналичные платежи совершаются не в одном экземпляре, и «если их не взять у плательщика (кстати, почему не там, где случилась растрата?), то изъять их в банке вряд ли сложнее, чем коллективно часами искать бумаги, которых обычно никто не прячет». «Следствию, однако, нужен был именно обыск в адвокатском образовании. Заодно и как будто попутно оно получило доступ к адвокатским производствам с конфиденциальной информацией, в том числе по делам посторонних лиц, не вовлеченных в уголовное дело, по которому состоялся обыск»,— расставляет акценты судья КС.
Он напоминает, что Конституция ставит под защиту «иммунитеты, включая врачебную, адвокатскую тайну, которая в цивилизованном правопорядке так же бесспорна, как, например, тайна исповеди». «Нельзя жертвовать конституционными правами, когда не хватает законных средств, чтобы доказать убежденные подозрения», ради «начальстволюбия и азарта с претензиями на непогрешимость следствия, где его “полноту, всесторонность” и прочие успехи овеществляют обвинительный результат и похвальная отчетность».
Случаи, подобные делу заявителей, ставят адвокатскую тайну под сомнение и создают, по выражению ЕСПЧ, «замораживающий эффект» в осуществлении прав на судебную защиту и на квалифицированную юридическую помощь. Они дают гражданам поводы колебаться в доверии адвокатуре и в готовности поручить свои секреты защите, которую плохо защищает закон. И у защиты есть поводы беспокоиться о том, чтобы не раздосадовать следствие и чтобы оно при случае не обратилось против нее самой и против ее доверителей. Пока конституционный статус адвокатуры недостаточно защищен, она не сможет уверенно поддерживать профессиональные стандарты. Таким образом, состоявшийся случай позволяет обсуждать риск злоупотреблений со стороны следствия (дознания), считает судья Арановский.
Представитель заявителей адвокат Сергей Голубок из Double Bridge Law отмечает, что конкретных гарантий обеспечения адвокатской тайны судья не предложил. «Такой конкретной мерой могла бы стать обязанность следствия проводить обыски в присутствии независимых наблюдателей от адвокатской палаты, которые, в отличие от понятых, знают адвокатскую практику и могли бы лучше защитить конституционные права защиты и ее доверителей»,— считает он.