Расстреляли меня в Краснодарском крае. Было это 26 июня 1999 года. Я туда с женой и сыном прибыл к отцу отдохнуть. Во двор вошел наркоман с двустволкой. Сначала он направил ствол на меня. Я только и успел, что выбросить руки навстречу. Получил два заряда и свалился в крови. Убийца перезарядил ружье. Первый патрон достался отцу. Умер он уже в больнице. А вторым патроном парень убил нашего добермана. В больнице мне хотели отрезать руку по плечо. А потом отказались: чужой, мол, не прописан. Что ж, я остался жить инвалидом первой группы. Позади уже пять операций на левой руке, прок есть, но полностью восстановить ее пока не удалось. С правой дела сложнее. В плече прострелены лучевой и средний нервы, лучевая артерия. Атрофируются мышцы, костенеют суставы кисти. Но вот этой весной я попал в Институт имени Поленова (С.-Петербург). Врачи вселили надежду на восстановление правой руки после серии операций. Но они платные (счет прилагаю), и у меня таких денег нет. А весной ушла жена, мы прожили 15 лет. Пришлось выехать из тещиной квартиры. Власти на улице не оставили, дали квартиру. Я оценил. Но в квартире сгнили окна, полы, двери и трубы. И воды нет, система отопления разморожена. Жить тут безрукому инвалиду можно только после ремонта (смету прилагаю). Живу пока на квартирах друзей и знакомых. Держусь. Вот сын, ему 14 лет, остался со мной, а не с матерью. Ему крепко достается, но он как мужик переносит тяготы. Я всегда рассчитывал только на себя, но сейчас без вашей помощи мне не обойтись. Спасибо, что прочли. Масленик Игорь, Калининградская обл.
Операция Игорю обойдется в 24 083 рубля. Горжилкомхоз запросил за ремонт 54 750 рублей. "Мы гарантируем целевое использование средств на ремонт и сжатые сроки восстановления квартиры Масленика",— сказал замначальника областного управления соцразвития Валерий Манукин.Денис Ивахненко, 16 лет. Диагноз: гломерулонефрит. Требуется $10 530 на годовой курс диализа.
Пять лет назад нашу семью постигло большое горе. У сына Дениса обнаружили гломерулонефрит — неизлечимую болезнь почек. После долгих мытарств в тяжелом состоянии мальчик был доставлен в Российскую детскую клиническую больницу (Москва). Целый год он провел на гемодиализе и ждал трансплантации почки. Денис понимает тяжесть болезни и переживает не только за себя, но и за меня. Мы вместе молились о милости и пересадке почки, и молитвы наши были услышаны. В феврале 2000 года проведена трансплантация. Начались новые мучения: на 25-й день в пересаженной почке развилось гнойное воспаление. Она проработала год, и, несмотря на все муки, этот год был полон надежд. К несчастью, они не оправдались. Нынче в мае удалили трансплантат. Теперь пересадка почки возможна только через два года. Поэтому мальчик находится на гемодиализе в Институте хирургии Москвы. Однако у меня нет финансовых возможностей два года снимать жилье в Москве, ожидая новую трансплантацию. Выход есть. Сыну можно прямо дома проводить перитониальный диализ. Но, к несчастью, этот метод не финансируется государством. А годовая стоимость препаратов для него чудовищно высока: $10 530. Я одна воспитываю двоих детей, из-за болезни Дениса оставила работу, мы живем на пенсию моих родителей. Я очень надеюсь на вашу доброту и милосердие. Людмила Ивахненко, Ставропольский край
Рассказывает заведующий отделением Научного центра хирургии РАМН Михаил Каабак: "Дениса после гемодиализа тошнит, у него прыгает давление, это грозит инсультом. Но повторно пересаживать почку сейчас нельзя: это стопроцентный рецидив воспаления. Перитониальный диализ вообще лучше, поскольку создает режим, близкий к естественной работе почек. Да, очень дорого. Зато Денис получит адекватную терапию и сможет полноценно жить".
Светлана Демакова, инвалид, мать-одиночка. Нужна одежда для дочери.
Живу вдвоем с дочкой. Марина учится в 10-м классе. Я стала инвалидом второй группы, когда ей и года не было. Я тогда уже работала и получила черепно-мозговую травму. С тех пор так и живем на мою пенсию в 660 рублей. Сейчас у меня целый букет болезней. Разумеется, больно и обидно чувствовать себя беззащитной. Нехватка денег, даже на еду, привела к большой задолженности по квартплате (более 1200 рублей). Коммунальщики грозят выселить нас в ветхое жилье без всяких удобств. У нас квартира без горячей воды и газовой колонки, но с центральным отоплением. Я не больно верю в угрозы, потому что если они власть, то должны понимать, что на 660 рублей нам из долгов и нужды не выбраться. А страх, конечно, берет. Но главное — это все же дочь. Она забыла вкус мяса и фруктов, это полуголодное существование. В результате у нее язва желудка. Самое большое мое отчаяние — невозможность одеть Марину. А ведь она — девушка. Ни теплой, ни летней одежды и обуви нет. А Марина знай меня успокаивает: "Ничего, ты поправишься, и мы еще будем жить счастливо". Я тоже стараюсь ободрить ее. Помогите нам. Мы будем рады любой посылке. Демакова Светлана, Республика Марий ЭлПо словам главного специалиста Минсоцзащиты республики Валентины Шевченко, Демаковы замкнутые люди: "Это от удручающей бедности. Мебель и постельное белье ветхие, телевизор уже два года не работает, холодильник сломан. Когда поступает гуманитарная помощь, о них не забываем. Но это, по правде сказать, очень немного". Банковские реквизиты и размеры одежды Демаковых есть в фонде.
Надя Курзаева, 6 месяцев. Диагноз: лейциноз. Требуется специальное детское питание — 75 200 рублей на год.
У Надюши редкая болезнь обмена веществ: лейциноз. Это выяснилось в первый же месяц. Кожица посерела, начался понос, остановилось дыхание. Нас увезли в Филатовскую больницу. Надя впала в кому на три недели. Но врачи отходили. Вот тогда и поставили диагноз. Лейциноз еще называют "болезнью кленового сиропа": запах от ребенка сладковатый такой. Проявления ужасны: Надя не усваивает грудное молоко! Врачи говорят, из-за нехватки фермента продукты обмена накапливаются и отравляют малышку. Неправильное питание неминуемо ведет к летальному исходу. В мире эта болезнь известна с 50-х годов. Такие дети выживают, если их кормят специальной смесью. Англия выпускает такое питание. Одна банка стоит 15,7 фунта (660 рублей). На месяц Надюше надо семь банок. Со временем в рацион можно будет добавлять продукты с невысоким содержанием белка. Но основой питания все равно останется смесь. Ума не приложу, куда еще обратиться за помощью. Я не замужем, моей зарплаты музейного работника не хватит и на половину месячной порции. С международной доставкой и переводом на месяц надо 6300 рублей. Музей собрал для нас $700, еще 300 скопили мои родители. Но доллары заканчиваются. Надюша не выживет, если не найду деньги! Курзаева Анна, Московская обл.
Врач Светлана Денисова из Центра детского и диетического питания утверждает, что в России это первый ребенок с лейцинозом: "Классическая форма, как по учебнику. До года Надя пробудет в Институте педиатрии, отладим ей пищеварительную систему, подберем правильную диету. Сейчас ее кормят английской смесью MSUD Analog и молоком, разбавленным глюкозой. И так до первого зуба. Люди с лейцинозом всю жизнь на строгой диете. Ничего, живут! Просто у Нади первый год-полтора самые критичные". Реквизиты Анны и фирмы-поставщика есть в фонде.
Володя Разгонов, 15 лет. Гемофилия. Нужно $12 096 на годовой курс лекарств.
В декабре моему Вове исполнится пятнадцать лет. Нынче он впервые пошел в школу. До сих пор его учили на дому. У Володи гемофилия. Это когда шишка или кровотечение превращаются в грозную проблему. В одиннадцать лет его ноги атрофировались. Это было как в жутком сне. У меня появилась надежда, когда получила пособие по уходу за детьми с гемофилией. Книжка была издана друзьями вашего фонда. Тогда я и написала вам. Про инвалидную коляску, в которой жил Вова, про мглинскую больницу, где советовали "надеть фиксирующую повязку и больше не ездить сюда". Про Москву, где доктор Вдовин, узнав о мглинских рецептах, возмутился: "Повязка превратит пацана в инвалида!" Но доктор Вдовин сказал, что спасет годовой курс из 80 флаконов препарата "Фактор VIII" за $15 тысяч. Такие деньги! Мне тогда впервые самой стало плохо. А потом были две ваши публикации. И два года читатель, за которого молюсь каждое утро, выкупал нам "Фактор VIII". И вот Володя все лето гонял на велосипеде! Отец у нас механизатор, я телятница. Вова очень экономит "Фактор", но тот все равно заканчивается. Понимаю, Володя не один у фонда, стыдно отрывать деньги благородных людей на него. Но что же делать? Валентина Разгонова, Брянская обл.Заведующий гемофилическим центром Владимир Вдовин: "Это был очень тяжелый больной. Но вы спасли Володю. Без вас жить бы ему в инвалидной коляске. На велике гоняет? Вот приедут — отругаю! А вообще, очень рад за него. На год Володе надо 80 флаконов "Фактора VIII", а это $12 096".
Остальные письма из свежей почты фонда читайте на нашем сайте www.rusfond.ru.