Кинорежиссер Андрон Кончаловский представил журналистам свой новый проект "Дом дураков". Чтобы увидеть съемочную площадку этого фильма, журналистам пришлось посетить московский психоневрологический диспансер #26.
Действие фильма разворачивается во время первой чеченской кампании в психиатрическом интернате в Ингушетии. Спасаясь от военных действий на территории соседней республики, медперсонал бросает своих подопечных на произвол судьбы. К убогим судьба оказывается благосклонна, и хотя пациентам приходится столкнуться со всеми ужасами войны, у них появляется возможность пожить по-человечески.
Сюжет фильма основан на реальных событиях. Об этой истории господин Кончаловский узнал из одного телерепортажа того времени. Он написал сценарий, но не смог сразу его поставить, так как имел обязательства перед американскими продюсерами снять самый дорогой в истории телефильм о приключениях Одиссея.
До начала съемок господин Кончаловский отдал сценарий психиатрам, и они поставили точный диагноз заболевания каждому персонажу. Одним из немногих нормальных героев фильма стал певец Брайан Адамс, который по сюжету посещает психбольницу, а чтобы сняться в эпизоде, на три дня прилетал в Москву. Главную роль исполняет также абсолютно здоровая жена господина Кончаловского Юлия Высоцкая. Но в основном в фильме снимаются реальные пациенты психдиспансера. По словам режиссера, "эти люди бедны умом, но богаты сердцем, для них больница — это не место, куда они попадают, чтобы вылечиться, а затем выйти и жить нормальной жизнью, для них больница — это дом".
Но первые полчаса после приезда в больницу мало кто из журналистов чувствовал себя в домашней или хотя бы гостеприимной атмосфере. Первый этаж целого больничного корпуса был изуродован для съемок. Повсюду валялись осколки стекла, щебня, какие-то тряпки, выбоины на стенах имитировали отметены от пуль. Стенды с фотографиями довоенного времени, перекосившиеся пейзажи с березками, агитплакатик из серии "опасайтесь гриппа", расписание дня должны были, по замыслу постановщиков, напоминать о мирной жизни. Огромный портрет первого президента России Бориса Ельцина, стоявший на диване, по словам режиссера, символизировал эпоху. Но что означают портреты наркома Семашко и доктора Ланга в разрушенной спальне, осталось непонятным. Зато письменные афоризмы режиссера, висевшие на двери столовой, "Сидим, как стоим..." и "Камеру нужно видеть задом!!!" были вполне к месту.
Когда шок от увиденного немного прошел, кто-то из гостей спросил: "Неужели так выглядит вся больница?" Организаторы объяснили, что это просто съемочная площадка, а больница выглядит совсем по-другому. Но посмотреть на обычные палаты никто не предложил, да и особого желания журналисты не проявили.
Обитатели дома скорби быстро привыкли к наплыву гостей и сами стали охотно общаться. Например, на дежурный вопрос одного из журналистов: "Хотели бы вы еще сняться в каком-нибудь фильме?" — один из пациентов находчиво ответил: "Да, а вы?" Впрочем, оказалось, что к журналистам пустили только тех, кто снимается в кино, то есть самых здоровых. По словам господина Кончаловского, все, кто участвует в съемках, были освидетельствованы специальной комиссией, которая признала их достаточно дееспособными, чтобы заключить контракты. Вопрос, не будет ли безнравственным сначала показать больным людям интересную киножизнь, а затем бросить их обратно в палаты, не застал режиссера врасплох. Господин Кончаловский пообещал "уйти из их жизни постепенно", снять документальный фильм об этих людях и обязательно пригласить всех на премьеру.
АЛЕКСЕЙ Ъ-КАРАХАН