Эммануэль Каррер: люблю писателей с плохой репутацией

В Москве побывал французский писатель Эммануэль Каррер. Каррер (Emmanuel Carre


В Москве побывал французский писатель Эммануэль Каррер. Каррер (Emmanuel Carrere) — автор романов "La classe de neige", "L'Adversaire", лауреат премии Femina за 1995 год и ряда других престижных премий. О московских каникулах французского писателя, который неплохо говорит по-русски, расспросила корреспондент Ъ ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА.

— Ваш последний роман — документальная история о французском враче, в 1993 году убившем всю свою семью. Связан ли интерес к российским сюжетам с интересом к поведению человека в экстремальных условиях?

       — Среди моих книг только две документальные. Помимо истории Жана-Клода Романа, о которой вы говорите, это биография американского писателя-фантаста Филипа Дика; был очень странный человек, жил в своем мире. Когда меня спрашивают, какого рода романы вы пишете, я могу сказать, что это не детектив, не научная фантастика. Это книги, рассказывающие о том, что появляется в голове человека, когда что-то меняется в жизни. Например, "Усы" — про французского яппи, благополучного парижанина. Однажды он ради шутки решает сбрить усы, но ни жена, ни друзья ничего не замечают. Герой находится перед ужасным выбором: или это заговор, или он сошел с ума.
       — Вы приехали для участия в книжной ярмарке? Или чтобы представить вашу новую книгу? Ее перевод готовится, я слышала, одним из московских издательств.
       — Нет, я приехал просто на каникулы. Моя мать русского происхождения. Я с детства слышал русский язык, хотя никогда его не изучал и по-русски не говорил. В прошлом году я делал один репортаж для французского телевидения. Это история венгерского солдата, который после второй мировой войны провел 20 лет в советских лагерях и в конце концов оказался в психушке в небольшом городке Котельниче недалеко от Вятки. Там он жил до 75 лет, не зная русского языка. А в Котельниче никто не понимал венгерский, даже не знали, что это за язык.
       Так вот, я был в Котельниче. Провел там только одну неделю и чувствовал себя совершенно как тот старый венгр. Мне было так жалко и так стыдно, что я совсем не говорю по-русски, это был шок. Как будто мне завещали клад, а потом я его лишился. Вернувшись домой, я полгода просидел над учебниками. Теперь я вновь собираюсь в Котельнич, хочу сделать документальный фильм об этом городе, о людях, которых я там встретил, о том, как повлияло на их тихую жизнь наше "французское пришествие". Хоть поговорю с ними. Может, пойму, как человек мог прожить 50 лет в больнице без всякой связи с окружающими.
       — Не так ли живут писатели, меняющие свой язык? Какого вы мнения, например, об Андре Макине, бывшем когда-то Андреем Макиным и написавшим свой гонкуровский роман "Testement" ("Завещание") по-французски?
       — Честно говоря, я не очень люблю его произведения. За "Testement" он получил Гонкуровскую премию. Добрая и искренняя книга, но для меня немного скучная, поверхностная. Русский человек и писатель, который пишет по-французски,— французам это нравится. Я встречал в Париже еще одного русского писателя — Эдуарда Лимонова. Где он, кстати, теперь?
       — Сидит в тюрьме. У него сложная репутация левого экстремиста, и о своей партии он сейчас думает больше, чем о своих книгах.
       — Вот повезло ему! Я гораздо больше люблю писателей с плохой репутацией. Скандальный Лимонов для меня интереснее, чем приглаженный Макин.
       
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...