Фестиваль театр
Фото: Вадим Балакин
Открытие Индустриальной биеннале современного искусства в Екатеринбурге ("Ъ" писал о ней вчера) совпало с закрытием екатеринбургской театральной биеннале — всероссийского фестиваля "Реальный театр". Отметив четверть века своего существования, он остается старейшим из действующих театральных фестивалей в России. Из Екатеринбурга — РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Начав когда-то свою жизнь как региональный смотр, фестиваль, созданный и проводимый Екатеринбургским ТЮЗом, со временем стал не только одним из самых важных мест притяжения свежих театральных сил, но и своего рода неформальным дискуссионным клубом, можно сказать, федерального значения. В течение недели предметом рассмотрения (кажется, уже ни на одном из значимых театральных форумов не проводят многочасовых обсуждений спектаклей, но на "Реальном театре" они по-прежнему в своем праве) здесь становится именно объективная театральная реальность — афиша не выдает себя за собрание шедевров, а словно предлагает рассмотреть набор современных театральных "кейсов".
Во всяком случае, на этот раз фестиваль предложил зрителям и авторский театр ("Ричард III" в постановке Николая Коляды), и молодежную лабораторную работу ("Муму" Новокузнецкой драмы), и изобретательное затратное шоу для детей и подростков ("Русалочка" Романа Феодори в Екатеринбургском ТЮЗе), и бенефис для пожилых звезд (реанимированная для ветеранов Свердловской драмы пьеса "Соло для часов с боем" Освальда Заградника), и режиссерские интерпретации классических пьес, и театральную версию культового киносценария ("Горькие слезы Петры фон Кант" Красноярского ТЮЗа). Как известно, работа в любом из этих видов театра может принести как неожиданное откровение — таковым стали поистине сенсационные "Три сестры" новосибирского "Красного факела" в постановке Тимофея Кулябина (об этом спектакле "Ъ" напишет отдельно),— так и лишь повод для разговора о системных проблемах текущей театральной жизни.
Неотъемлемой частью театральной реальности в последнее время стали скандалы с "оскорбленными чувствами" различных групп граждан. Именно поэтому едва ли не самым востребованным спектаклем "Реального театра" стала постановка екатеринбургского Центра современной драматургии под руководством Николая Коляды "СашБаш. Свердловск--Ленинград и назад", сыгранная в офф-программе: зрителей в крохотный зал набилось столько, что артистам было почти негде играть. Впрочем, жанру полулегального "квартирника", в котором поставлен этот искренний и живой спектакль, стесненность условий только на пользу. А вот претензии то ли истинных, то ли самозваных душеприказчиков поэта Александра Башлачева сослужили хорошей постановке молодого режиссера Семена Серзина недобрую службу: будучи уже приглашенным на фестиваль "Золотая маска", спектакль был снят с афиши под предлогом нерешенных проблем с авторскими правами.
Кого-то из "защитников" Башлачева обидело, что поэт не так, как им хотелось бы, представлен в этом спектакле. Как у нас теперь модно, собственно постановки "оскорбленные" поглядеть так и не удосужились. А если бы посмотрели, то поняли бы, что это вовсе не байопик с портретным гримом, а своего рода просветительское сочинение для молодежи, в котором персонаж СашБаш является, как говорится, собирательным образом поэта позднесоветской эпохи, человека трагического мироощущения и несчастной судьбы. Детали реальной башлачевской биографии здесь, в сущности, лишь вмонтированы в словно опутанное клубками магнитофонных лент повествование о мифотворчестве — в начале персонажи спорят об истоках феномена свердловского рока, а в финале посмертный образ поэта "форматируют" участники воображаемого современного ток-шоу. И конечно, история ушедшего рок-героя "рифмуется" с образом и сценической психофизикой протагониста спектакля — выдающегося актера и музыканта Олега Ягодина, лидера екатеринбургской группы "Курара", песни которой звучат в спектакле. Кстати, двое других актеров, легенда Екатеринбурга Тамара Зимина и молодой Константин Итунин, ни по харизме, ни по обаянию и сценическому куражу Ягодину ничуть не уступают.
В общем, в связи с этим спектаклем логично было бы говорить о привлечении интереса к Башлачеву, а не о каком-то его очернении. Но просвещение в России, как известно, часто превращается в свою противоположность. Остроумный спектакль молодого режиссера Талгата Баталова "Муму", сделанный в Новокузнецком драмтеатре, как раз об этом. В его основу положен настоящий урок в одной из петербургских школ, предложенный нашим образовательным ведомством в качестве образца, как надо преподавать ученикам "Муму" Тургенева. Длится спектакль, как и положено уроку, 45 минут. И самого тургеневского рассказа про утопленную собачку в спектакле практически нет, но есть его проекция на взаимоотношения учительницы и учеников. Чем больше на уроке говорят об ужасах крепостничества, тем больше сама учительница начинает напоминать жестокую и всевластную хозяйку. "Дрессированные" же ученики, которых у Баталова играют взрослые актеры, становятся похожи на ее рабов, на дворню, то есть людей с несамостоятельным, угодливым и несвободным мышлением. И действительно, хочется сделать то, что случается в финале, когда распахиваются окна, открывая класс холодноватому уличному воздуху.