Заместитель министра финансов ЮРИЙ ЛЬВОВ считает, что пока что рано жестоко карать банки за недостаточную бдительность в борьбе с отмыванием денег. Такую точку зрения он высказал в интервью корреспонденту Ъ ИРИНЕ Ъ-ГРАНИК.
— Осталось ли у правительства недовольство тем, что депутаты откорректировали противоотмывочный закон? Ведь Дума, например, сократила список подозрительных финансовых операций.
— Недовольства не осталось. Возможно, Дума в каком-то смысле и права, что на первом этапе нельзя объять необъятное. Ведь нам нужно посмотреть, каков будет объем транзакций и как мы будем с ним справляться. А уже потом будем с Госдумой двигаться дальше, внося поправки в закон, с тем чтобы перекрывать каналы легализации "грязных" денег. То есть те сферы контроля, которые не охвачены сегодня данным законом, могут быть охвачены им позже, когда уполномоченный орган на базе своего опыта на макроэкономическом уровне оценит, где происходит основное движение "грязных" денег, их легализация.— Процесс внесения поправок, тем более в такой закон,— весьма нелегкая процедура. Вы же хотели все сразу поставить под контроль, а Дума не только сократила список подозрительных операций, но и исключила налоговые, валютные и таможенные нарушения.
— Мы не считаем, что это снижает эффективность действий уполномоченного органа. Надо сначала найти все точки, где происходит именно легализация "грязных" денег. Налоговые преступления определены своей законодательной базой, там есть своя ответственность за нарушения. На первом этапе невозможно охватить все, хотя там, где есть налоговые преступления, обычно существуют и криминальные элементы.
В законе важно другое: согласно ему, основное эффективное средство борьбы с легализацией "грязных" денег — это то, что все хозяйствующие субъекты напрямую информируют уполномоченный орган. Во многих странах на первом этапе становления уполномоченного органа это происходило опосредованно, через другие структуры. И это значительно снижало эффективность его работы. Ведь любая транзакция происходит одномоментно, деньги пересекают границу за считанные секунды. Поэтому важна оперативность подобной информации. И заложенные в законе механизмы позволяют добиться этой оперативности.
— То есть получается, что контроль за подозрительными операциями передан в большей мере самим банкам и финансовым организациям. Но при этом не установлена, как в других странах, жесткая ответственность за непредоставление информации или за упущения. Не считаете ли вы, что это снижает эффективность закона?
— Мы принципиально не пошли на жесткие меры. Это была и позиция Госдумы. Ведь пока что нет необходимого опыта. И на первом этапе могут происходить ошибки от незнания и от неумения, а не от желания что-то скрыть. Но ни одна легальная структура не заинтересована в том, чтобы через нее прошел хотя бы один рубль нелегальных денег. Если это произойдет, она будет терять клиентов.
— Но ведь если информация не представлена уполномоченному органу, то о ней никто и не узнает. И тогда никакой борьбы не будет. Как же быть с этим?
— Если кто-то преднамеренно не сообщил о подозрительных операциях, это все равно выйдет наружу. Можно ошибаться один раз, два, три, но если такое происходит постоянно... Наша банковская система уже имеет огромный опыт и стремится защищать свой имидж. Банк можно разрушить в один день, если дать информацию о том, что там происходит тайное движение "грязных" денег.
— Ну а как же это выйдет наружу? Кто будет отслеживать, ошиблись ли банки или не представили информацию, ведь вся информация — у них.
— Это процесс становления, и я убежден, что финансовые институты, которые оперируют значительными объемами денег, прежде всего сами заинтересованы в том, чтобы предупреждать эти факты. В противном случае они не имеют будущего. К тому же в законе мы облегчили им эту задачу. Они освобождены от ответственности за разглашение коммерческий, служебной и государственной тайны при передаче информации уполномоченному органу. Это очень важный аспект. При разработке закона мы все время упирались в эту проблему: банковская тайна, коммерческая тайна — как с ними быть? Но все согласились с тем, что приоритетные задачи — поставить жесточайший заслон на пути проникновения "грязных" денег в легальный цивилизованный бизнес.
В свою очередь, уполномоченный орган несет всю тяжесть ответственности за разглашение сведений, составляющих банковскую, коммерческую и государственную тайну. Ведь любая утечка может нанести колоссальный ущерб хозяйствующим субъектам — ни для кого не секрет, что в конкурентной борьбе используется любая информация. Поэтому предстоит очень серьезная работа по обеспечению защиты информации, получаемой уполномоченным органом. Это, безусловно, может и должно делаться только на основе современных технологий.
— Кстати, высказываются опасения, что поправка, ужесточающая ответственность за разглашение банковской тайны для уполномоченного органа, которую Дума внесла в УК, может вообще заблокировать его работу.
— Во-первых, за разглашение банковской тайны всегда грозил срок. Здесь он ужесточен до десяти лет. Но мне кажется, что это не является проблемой. Ведь если этот орган не будет функционировать в закрытом режиме, то есть так, что утечки информации будут абсолютно исключены, он вообще не будет нужен.