В день концерта композитор и дирижер ТАН ДУН дал интервью корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ Ъ-МАНУЛКИНОЙ.
— Вы написали американские "Страсти" исходя из того, что Америка — плавильный тигель (melting pot) разных культур и традиций?
— Америка — мультикультурная страна. Я китаец. Но я давно живу в Штатах. В Америке нет старых традиций, только новая, и это мультикультурализм. В ряду четырех авторов "Страстей" я пишу по-английски, но это английский как всемирный язык.
— А как сочетаются христианство и буддизм?
— Сначала я пытался понять, что такое человек с буддистской точки зрения. Потом я пытался понять это с христианской точки зрения. И обнаружил, что в том, что касается человека, буддизм и христианство сходны. Например, вода равно важна в обеих религиях. Это символ рождения, крещения, обновления, воскрешения. Затем. Баховские "Страсти" — не только о Иисусе Христе, они обо всех людях. В своих "Страстях" я пытаюсь обнаружить то, что близко всему человечеству.
— Вас называли оратором новой китайской музыкальной волны культурной революции. Как вы сейчас осознаете свою роль?
— Я никогда не считал, что вообще что-нибудь значу. Я только композитор. Неважно, что я делаю, главное для меня — делать музыку. Музыка очень тесно связана с жизнью. Но вовсе не обязательно с политической жизнью. Я вырос в Китае, под красным флагом. Система, давление — все это мне более чем понятно. Но для меня самое важное — делать музыку для людей, о людях. А не о том, на что люди обращают слишком много внимания, тональная или атональная это музыка, Восток или Запад, высокая культура или низкая. Все эти вещи более не имеют значения. Сейчас единственно важное — личность.
— Вы написали "Водяные страсти", в другом сочинении используете керамику.
— То, что я делаю,— результат только моего личного опыта. Я вырос на рисовых полях. Сам сделал множество музыкальных инструментов. Я пишу для симфонического оркестра, но много занимался и экспериментальной музыкой, театром и танцем. Весь этот опыт — моя жизнь. Но это не есть рецепт для всех и каждого. Раньше все следовали одной школе, например школе Шенберга. И в Москве, и в Пекине все писали серийную музыку. Не думаю, что это возможно в XXI веке. Я считаю, что главными тенденциями будут индивидуализация и глобализация, хотя это, казалось бы, противоположности.
— Киномузыку вы рассматриваете наравне с другими жанрами?
— Киномузыка для меня — это десерт. Мое главное блюдо — концертная музыка. Десерт необязателен, хотя временами я очень его люблю. Я делаю новый фильм раз в два года. У меня множество предложений, но я берусь только за фильмы, которые делают мои друзья. Меня интересует только художественная сторона киноиндустрии. Я очень опасаюсь голливудской культуры. И считаю, что художественного результата можно достичь, только работая с близкими тебе людьми.