Я был уверен, что после дежурных приветствий вопросы начнет задавать Картье-Брессон. Так оно и вышло.
— Вы анархист?
— Нет, я журналист. Работаю в буржуазной ежедневной газете. А вы до сих пор придерживаетесь левых идей? Вы анархист?
— Буржуазность — это ужасно, анархизм — вот это жизнь. Это когда ты делаешь что хочешь, но при этом не мешаешь другим, а просто точно знаешь свой путь и не сворачиваешь с него. Только так можно заниматься творчеством. Разве нет? Посмотрите на нынешний Magnum. (Он кивает в сторону стоящего рядом Георгия Пинхасова.) Что они снимают! Это — творчество? Это — жизнь? (Картье-Брессон интернациональным жестом сгибает руку в локте.)
— Вы дважды были в Советском Союзе. Что думаете о сегодняшней России?
— Мартина, моя жена, рассказывала, что все у вас изменилось. Теперь у вас как на Западе. (Смеется.) Мне раньше было интересно, теперь я про вас ничего не думаю.
— А во Франции много анархистов?
— Нет, вы что! Я последний.