Вчера по России прокатилась волна забастовок и пикетов. Акции протеста были направлены против принятия новой редакции Трудового кодекса, который, по мнению профсоюзов, ущемляет права работников (см. стр. 9).
Вы бы за что стали бастовать?
Александр Лебедь, губернатор Красноярского края:
— Человек, который занимается как раз тем, что улаживает трудовые споры между руководителями предприятий и трудовыми коллективами, сам бастовать никогда не будет. И потом, я 26 лет жизни посвятил тому, чтобы разрушать, и даже ордена получал за это, а сейчас я хочу созидать. Видимо, у меня идет компенсационный процесс.
Тина Канделаки, ведущая телепередачи "Ой, мамочки" (ТВ-6):
— Бастовать меня бы заставили только попытки унизить мое личное или профессиональное достоинство. Другой мотив мне пока трудно представить. Конфликт на НТВ меня кое-чему научил. Когда Льва Новоженова спросили, почему он не пошел на какую-то акцию протеста, он ответил: "Я спал, если бы я там был, ничего бы не изменилось, а я бы не выспался и не смог нормально работать". Тогда я была потрясена этим признанием, а сейчас вполне с ним согласна. В нашей профессии если ты стал посмешищем или потерял доверие людей — можно ставить на себе крест.
Александр Гафин, вице-президент Альфа-банка:
— Какой-нибудь крайний случай — например, если будет нечего есть. Наш человек вообще человек крайностей. Когда Лигачев вводил поголовную трезвость, наш мужик бастовать не пошел, а начал пить отраву. Да и бастовать мы толком не умеем: от забастовки до мордобоя один шаг, всегда это дело скандалом отдает. А вот иностранец может бастовать из-за того, что ему почту не вовремя доставляют, что кого-то незаконно с выборов снимают, что тарифы подняли. Там и банкиры могут бастовать, а у нас нет.
Егор Лигачев, старейший депутат Госдумы, бывший член политбюро ЦК КПСС:
— Забастовки достойно лишь то, что затрагивает коренные интересы людей. А если мне в Думе зарплату платить не будут, я бастовать не стану: народу ведь сегодня куда хуже, чем мне.
Сергей Столяров, заведующий приемным отделением НИИ имени Склифосовского:
— Бастовать можно по любому поводу и под любым предлогом, но забастовки в том виде, в каком они существуют, бессмысленны. А мы, врачи, по-моему, вообще не имеем на забастовку никакого права. Если плановая медпомощь иногда и может подождать, то неотложная будет оказываться всегда, даже при забастовке.
Валерий Максимов, гендиректор ресторана "Яръ":
— Все эти забастовки — полная глупость, у нас не то общество, чтобы можно было чего-то реально добиться такими методами. У нас даже гражданские традиции не те. И инициаторам забастовок и всяких там пикетов об этом известно лучше других. Они знают, что ничего не выйдет, но выступают и агитируют, преследуя только свои личные цели, ради рекламы. Это только пиар, и ничего больше.
Алексей Симонов, генеральный директор ликероводочного завода "Топаз":
— Я не знаю такой причины, которая заставила бы меня бастовать. Я придерживаюсь правила, что если тебе что-то не нравится — уходи, но у нас на предприятии небольшая текучка. Мы много внимания уделяем условиям работы, и у нас неплохая зарплата, есть специальная соцпрограмма, состоящая из восьми пунктов, которую мы стараемся соблюдать. Я стараюсь всегда исходить из того, что руководство предприятия потеряет при забастовке гораздо больше, чем приобретут бастующие. Поэтому компромисс надо искать за столом переговоров.
Алексей Бинецкий, руководитель и совладелец адвокатского бюро "Бинецкий и партнеры":
— В конце 80-х я участвовал в акциях протеста адвокатов против попыток поставить под контроль госорганов институт адвокатуры. Сейчас акции протеста могут быть эффективными, если они направлены против административного произвола. В других случаях забастовки ни к чему не приведут, потому что нет стабильной экономики, нет возможности выполнить экономические требования. Со стороны забастовщиков это акт отчаяния, со стороны тех, к кому они обращены,— обман. Но я все равно за то, чтобы у людей было право на забастовку.
Джульетто Кьеза, шеф-корреспондент итальянской газеты La Stampa:
— Один бы я на забастовку не пошел. Забастовка — это коллективная защита, а не личное дело, да и убрать одного слишком легко. Я не раз участвовал в забастовках, делаю это и сейчас, например, в поддержку молодых коллег. Мое материальное положение вполне удовлетворительное, но я должен это сделать из простой солидарности. Это естественное поведение человека.
Ян Арлазоров, артист:
— Мне эти забастовки и протесты до лампочки. Смысла нет. И против кого артисту выступать? Если в театре не платят, зритель не ходит, значит, ты актер хреновый, уходить надо.
Игорь Муратов, гендиректор Клинского текстильного объединения:
— Я бы возглавил любую акцию протеста против принятия антинародного Земельного кодекса или нового КЗоТа. А против меня народ не бастует. Положение у нас тяжелое, но при этом люди понимают, что все зависит не от меня, а от тех, кто наверху. А я своих работников всегда готов поддержать в требованиях. Да и не привык наш народ к забастовкам.