"В Европе гораздо больше людей, считающих, что санкции — это вредно"

Алексей Громыко о Германии: "Рейх — это не то слово, которое сейчас применимо к Германии, просто из-за того, что оно навевает в умах миллионов людей. Но правильно то, что в Европе сейчас самая сильная страна в ее западной, центральной части — это Германия. Германия, кстати, больше всего выгадала от становления еврозоны и евро как сейчас второй по величине резервной валюты мира. Германия довольно робко все последние годы подступала к теме своего лидерства в Европе. Это, видимо, наследие разгрома и в Первую, и во Вторую мировые войны, но сейчас сложилась парадоксальная ситуация, может быть, с точки зрения человека, прожившего вторую половину XX века, что если раньше в течение десятилетий, даже столетий большинство европейцев боялось сильной Германии, то сейчас боится, что Германия окажется слишком слабой для того, чтобы все-таки взять на себя бремя лидерства и помочь Евросоюзу решить проблемы, перед которыми эти 28 стран стоят".

"Германия — это стабилизирующий фактор и с экономической, и с политической точки зрения, и для России. Несмотря на происходящее, это все-таки страна, без нормализации отношений с которой, без возобновления стратегического взаимопонимания нормализовать в целом отношения между Россией и Евросоюзом будет невозможно".

Об антироссийских санкциях: "Есть абсолютно неплохая вероятность того, что уже в текущем году какие-то части этого санкционного здания, механизма начнут демонтироваться. Но если "партия войны", расположенная в самых разных странах, не только в Европе, но и за ее пределами, не потопит и не торпедирует Минск-2 до такой степени, что это приведет к еще большему всплеску насилия. Тогда за года два-три вполне возможно, что санкции останутся частью истории".

Алексей Громыко об отношениях с Европой в ближайшие годы: "Я думаю, что, к сожалению, нас ждет еще, как минимум, несколько лет больших неприятностей и в Европе, и в прилегающих к ней районах. Например, если даже представить, что в какой-то степени Магриб, то есть Северная Африка, Ближний и Средний Восток через несколько лет стабилизируются, трудно спрогнозировать через пять или десять лет, как развиваться будет у нас под боком в Центральной Азии, где политические системы могут попасть в зону так называемого транзита или смены руководства. Я думаю, что чем сильнее наша страна будет и внутренне, включая и социальную сферу, и экономическую, и военную, тем более уверенно мы будем чувствовать себя. Если мир вокруг нестабильный, то самый большой залог того, что мы переживем эту нестабильность — это стабильность внутренняя".

О неразрывной связи России с Европой: "Посмотрите на то, насколько Россия стала более или менее европейской за последние 25 лет: я думаю, что она стала более европейской, например, сколько стало русских в нашей стране в процентном отношении? Стало намного больше русских или носителей православной веры. Людей, которые близки к общеевропейской культуре, в процентном отношении в стране стало больше, потому что от нас ушли республики Центральной Азии или Закавказья, хотя там тоже многие себя причисляют к Европе. Потом посмотрите, кто сейчас наш главный торговый партнер, несмотря на санкционный режим, — это все-таки не Китай, и ни какая-либо другая страна, не Индия и не Бразилия. Вы знаете, это изменить можно, но на это требуются годы и десятилетия или какой-то форс-мажор вроде Второй мировой войны, когда наша страна была вынуждена за месяцы взять и перевести из европейской части тысячи предприятий, миллионы людей за Урал. Но не дай бог нам такой же форс-мажор".

"Если мы посмотрим на диверсификацию нашей экономики, то не увидим, что несмотря на многочисленные программы, которые принимались, начиная с начала 90-х, по развитию Дальнего Востока или Сибири, что это как-то очень сильно сказалось на структуре нашей экономики и на диверсификации нашего экспорта. Я думаю, что Россия, так как она расположена в нескольких регионах мира, и в ней проживают люди, которые могут относить себя к разным цивилизациям, к разным религиям, разговаривать на разных языках, безусловно, должна смотреть не только в Европу, ареол этот должен смотреть и на Восток, и ниже на юг. Но мне трудно себе представить, что за 10, 20, 30 лет Россия по своему торговому обороту и по менталитету превратится больше в азиатско-тихоокеанскую страну".

Алексей Громыко о будущем Евросоюза: "Все-таки сейчас сравнить Европу с 1945 годом, когда были громадные проблемы, неясно было вообще, что будет дальше, я бы не стал. Другое дело, что вызовы огромные. И что касается ЕС, все-таки Европа не сводится к Евросоюзу, и даже если дела там пойдут очень плохо, это не значит, что приговор подписан всей Европе. Я не принадлежу к тем, кто считает, что в Евросоюзе дела пойдут уж как-то очень плохо. Я пытаюсь трезво смотреть на вещи и вижу и слабые, и сильные стороны этого проекта под названием Европейский союз. И на сегодняшний день, если брать все плюсы и минусы, мне не кажется, что он летит в пропасть".

О миграции: "Сам факт наплыва в Европу больших масс, которые перемещаются как внутри европейской цивилизации, так и приходят извне, — это точно тот риск, который ведет к деградации. Все дело в том, как управлять этим риском. Но вы абсолютно правы, что из всех вызовов, которые сейчас стоят перед Европой, причем не на следующий год, а именно на два-три десятилетия вперед, главное — это то, как изменится культура, мировоззрение, ценности Европы в связи с этим потоком людей. По железным законам демографии и неравенства развития тех или иных регионов и стран нашей планеты, неизбежно в Европу где-то до середины текущего века будут прибывать и прибывать все новые волны как законной, так и нелегальной миграции".

Об исламизации европейского общества: "Проблема последних 20-30 лет зависит от того, что теперь главная масса, которая приходит в Европу, — это мусульмане. И учитывая то, что мусульманский мир сейчас очень дестабилизирован, то эти внешние для Европы проблемы дестабилизации, будучи в умах тех, кто приезжает в Европу жить, естественно, начинают сказываться на нашей жизни в Европе изнутри. Очень сложно сказать, насколько проблема радикального ислама — это доморощенные проблемы Старого Света или все зависит от того, насколько быстро мир сможет примирить или притушить, умиротворить те конфликты, которые развиваются за пределами Старого Света".