Еще год назад госкомпания "Славнефть" считалась одним из основных претендентов на приватизацию. Со временем взгляды властей менялись, и сейчас продажа госпакета компании не входит в планы правительства. Президент "Славнефти" МИХАИЛ ГУЦЕРИЕВ рассказал корреспонденту Ъ ОЛЕГУ ПЕТРОВСКОМУ о том, что изменилось в "Славнефти" за минувший год.
— Михаил Сафарбекович, вы пришли в "Славнефть" в самом начале 2000 года. Что представляла собой компания на тот момент?
— Капитализация любой нефтяной компании напрямую зависит от объема ее запасов — чем их больше, тем выше стоимость компании. Еще в 1999 году у "Славнефти" был самый высокий в России уровень отбора нефти от объема запасов. То есть по сравнению с другими компаниями "Славнефть" активнее всех "проедала" собственные запасы. Этот показатель составлял примерно 3,5% в год, в то время как у других он равнялся где-то 1,5-2%. При таких темпах отбора запасов "Славнефти" хватило бы лишь на 25-30 лет. Поднимать добычу в этих условиях без прироста запасов было бы абсурдно. К тому же нельзя забывать, что объемы переработки нефти на входящих в "Славнефть" заводах изначально были значительно больше, чем уровень ее добычи.Приняв такое наследство, во главу стратегии развития компании мы поставили прирост запасов нефти и увеличение нефтедобычи. Работа велась по двум направлениям: покупка действующих активов и геологоразведка. За счет покупок лицензий на аукционах, участия в тендерах и приобретения добывающих предприятий всего за год мы сумели увеличить извлекаемые запасы "Славнефти" с примерно 360 млн тонн до 644 млн тонн. Существенная часть прироста пришлась и на геологоразведочные работы. В конце прошлого года мы приобрели геологоразведочную компанию "Обьнефтегазгеология". Таким образом, сейчас в составе "Славнефти" две крупнейшие в России геологоразведочные компании — "Обьнефтегазгеология" и входившая в ее состав со дня основания "Мегионефтегазгеология". Я думаю, что теперь "Славнефть" — одна из самых мощных в России компаний по количеству специалистов-геологов, буровых станков, объемов работ по проходке и нефтеразведке. С начала 2000 года "Славнефть" с помощью своих геологоразведочных предприятий прирастила более 18 млн тонн запасов на месторождениях главного добывающего предприятия "Мегионнефтегаза". Еще около 14 млн тонн приращено за счет геологоразведочных работ на лицензионных участках "Славнефть-Красноярскнефтегаза" в Эвенкийском АО.
Однако помимо Ханты-Мансийского АО и Эвенкии, где "Славнефть" работает давно, в России существует еще много регионов, в которых добыча нефти имеет большие перспективы, но которые пока не достаточно освоены. Например, Ямало-Ненецкий АО. Там в ближайшее время начнет действовать наше дочернее предприятие "Славнефть-Ямал", которое в перспективе будет добывать до 10 млн тонн нефти в год.
— Но там ведь очень тяжелые климатические условия. Раньше руководство "Газпрома" специально возило в Ямало-Ненецкий АО губернаторов, чтобы показать, в каких условиях приходится добывать газ, за который остальные регионы предпочитали не платить. Средства сразу же находились. "Славнефти" там тоже придется нелегко.
— Ничего. У нас на Ямале уже есть запасы: 156 млн тонн нефти и около 325 млрд кубометров газа. "Славнефть" намерена довести там объемы запасов до 500 млн тонн нефти и до триллиона кубометров газа и после этого выйти на западный рынок с проектом "Славнефть-Ямал" и найти под него дешевые "длинные" кредиты. Мы задействуем специалистов и технику "Мегионефтегазгеологии" и "Обьнефтегазгеологии", проведем разведывательное бурение. Одним словом, приготовим, как невесту на выданье.
Судя по темпам работы в первом квартале, в этом году "Славнефть" обгонит по добыче другую госкомпанию — "Роснефть". К концу этого года мы планируем добыть около 15 млн тонн нефти, а к концу следующего довести добычу до 17 млн тонн. Не хочу хвастаться, но за первые четыре месяца этого года наша добыча составила 4,8 млн тонн нефти — это на 20% больше, чем за такой же период прошлого года. И большая часть прироста пришлась на новые месторождения, не входящие в основную добывающую компанию "Мегионнефтегаз".
— "Славнефть" также работает в Эвенкийском АО. В этом году нефтяная компания ЮКОС получила контроль над действующей там Восточно-Сибирской нефтегазовой компанией (ВСНК). Намерены ли вы сотрудничать, например, совместно строить трубопровод до магистрали "Транснефти"?
— Подтвержденные запасы "Славнефти" в Эвенкии составляют 36 млн тонн нефти. Мы имеем там два мощных блока месторождений и выделяем в этом году 300 млн рублей на разведочное бурение. А по поводу ЮКОСа — мы ждем предложений. Но я не думаю, что строительство трубы начнется в ближайшие пять лет. Для этого необходима четкая перспектива увеличения добычи до нескольких миллионов тонн в год, а сейчас добываемой в Эвенкии нефти хватает только на внутреннее потребление.
— Многие нефтяники утверждают, что месторождения Восточной Сибири, куда входит и Эвенкия, со временем заменят постепенно истощающиеся нефтяные провинции Западной Сибири. Как вы относитесь к перспективам этого региона?
— Да, действительно, Восточная Сибирь завтра — это Западная Сибирь сегодня. Но на новых территориях должны применяться самые эффективные технологии, самое эффективное оборудование. Кто первый придет в Восточную Сибирь, тот больше и получит — добытой нефти, газа, валютной выручки и прочего. Необходимо создать режим наибольшего благоприятствования для компаний, которые будут там работать. Без государственной поддержки, без госрегулирования создание мощного энергетического блока в Восточной Сибири невозможно. А он крайне необходим с учетом грядущего истощения запасов Западной Сибири. Более того, у Восточной Сибири грандиозные экспортные перспективы — под боком находится огромный быстрорастущий рынок Китая и стран Юго-Восточной Азии с населением в несколько миллиардов человек.
— В чем именно должно заключаться госрегулирование?
— Может быть, на тот период, пока будет идти разведка и обустройство на новых площадях, необходимо снизить налоговое бремя для компаний, которые будут там работать. Может быть, часть строительства имеет смысл дотировать напрямую из бюджета. Может быть, необходимо создание консорциума, в который войдут как государственные, так и частные компании, привлечение к этой работе "Транснефти".
— Увеличение объемов добычи "Славнефть" намерена проводить и за счет работы за пределами России, в частности в Ираке и Судане. Что там сейчас происходит?
— 1 июня мы подпишем контракт в Ираке. Думаю, что это будет самое лучшее нефтяное соглашение, которое когда-либо было подписано в новейшей истории России. "Славнефть" вкладывает около $150 млн в разработку месторождения Субба с запасами 105 млн тонн. Оно уже разведано, соседнее действующее месторождение с существующей инфраструктурой находится всего лишь в 15-20 км. Там надо построить цех подготовки нефти, в течение пары лет вернуть все затраты, а потом в течение десяти лет "Славнефть" будет получать значительную долю добываемой нефти в качестве оплаты за разработку — то есть будем работать на условиях СРП.
— А как же санкции ООН в отношении Ирака? Они вам не помешают?
— "Славнефть" не будет нарушать санкции. Если какие-либо виды работ в Ираке будут подпадать под эмбарго, мы будем ждать, пока оно будет снято. Все равно санкции когда-то снимут, иначе и быть не может — все войны заканчиваются миром. Все равно будет частичное ослабление эмбарго, хотя бы на ввоз гражданских товаров. Я надеюсь на благоразумие новой администрации США. Больше того, я думаю, что частичная отмена эмбарго состоится уже в этом году.
— С добычей ясно. Что изменилось в других направлениях деятельности "Славнефти" — переработке и сбыте?
— Наш белорусский НПЗ в Мозыре, после того как "Славнефть" закончит реконструкцию четвертой очереди каталитического крекинга, станет одним из самых современных на территории СНГ. На нем глубина переработки вырастет до 74-75%. Работа идет, финансовые средства в бюджете заложены, оборудование заказано, строители работают. Мы опережаем график и предполагаем завершить реконструкцию примерно на полгода раньше намеченного срока, то есть летом 2003 года.
Идет реконструкция и на российских заводах — "Ярославнефтеоргсинтезе" (ЯНОС) и Ярославском НПЗ имени Менделеева. ЯНОС реконструируется в рамках кредита Японского банка международного сотрудничества. Мы наконец подписали кредитное соглашение, подписали поручительство от "Славнефти" за завод, и я думаю, что в начале июня выставим аккредитив на $200 млн — на эти деньги будет поставлено оборудование консорциума Thyssen--Mitsui.
Всего за четыре месяца этого года на всех наших заводах было переработано 5,8 млн тонн нефти — на 3,6% больше, чем за тот же период прошлого года. К сожалению, нефть для переработки нам все еще приходится пока докупать у других компаний. Но к 2003 году с этим будет покончено.
Помимо горючего, "Славнефть" скоро начнет выпуск фирменных моторных масел на заводе имени Менделеева. Там завершено строительство фасовочного цеха, оборудование для которого поставили наши итальянские партнеры. Туда будет переведено все производство масел "Славнефти".
— Продавать масла будете на своих бензоколонках?
— Да, масла будут реализовываться через сеть наших АЗС и специальные магазины. А по поводу АЗС... В Москве у нас уже 60 бензоколонок, скоро доведем их число до 100. Входим в Питер — помимо 30 франчайзинговых заправок нам уже выделили там пять участков под строительство собственных АЗС, скоро получим еще пять. А вообще по России мы каждую неделю одну новую заправку открываем. Активно строим собственные, развиваем схемы франчайзинга. Под флагом "Славнефти" сейчас работает свыше 500 бензоколонок, из них около 200 — франчайзинговые. Мы полностью ушли от понятия "оптовая продажа". Все горючее уходит в розницу. ЯНОС обеспечивает российские регионы, а с Мозырского НПЗ бензин уходит на наши АЗС в Белоруссии и на Украине, прежде всего в Киеве.
Интересный момент, связанный со сбытом. Три наши сбытовых предприятия — "Ярославнефтепродукт", "Костроманефтепродукт" и "Ивановонефтепродукт" — были недавно переведены на единую акцию "Ярославнефтепродукта". То есть "Славнефть" начинает отрабатывать механизм, который потом будет реализован и на всей компании в целом.
— Когда "Славнефть" перейдет на единую акцию? Как к этому относятся ее миноритарные акционеры — белорусское правительство и Тюменская нефтяная компания?
— Все акционеры относятся к этому процессу положительно. В том числе и ТНК. Разногласия, которые в прошлом году были у нас с руководством этой компании, сейчас преодолены, мы регулярно советуемся с ними. Идет нормальная творческая производственная работа. По единой акции создана рабочая группа, в которую вошли представители всех акционеров. Мы предложили первой пятерке аудиторских компаний написать концепции объединения. Одна из них, кстати, такую концепцию уже написала. После объединения "Славнефть" будет стоить не один, не два и даже не три миллиарда долларов. Это будет превосходная вертикально интегрированная структура, которая будет объединять все производства — от разведки и добычи нефти до заправочного пистолета на АЗС.
— Имеет ли смысл приватизировать "Славнефть" в том случае, если эта компания станет высокоэффективной и прибыльной? Не лучше ли государству оставить ее себе?
— В прошлом году мы заплатили $550 млн налогов. В этом году заплатим столько же, даже несколько больше — около $600 млн. Вопрос продажи компании — это вопрос состояния федерального бюджета и экономического состояния России в целом. "Славнефть" — это собственность государства, оно владеет почти 75% акций. Если государству понадобятся деньги на модернизацию, допустим, оборонного комплекса, на поддержку сельского хозяйства, на развитие медицины, на социальные нужды, оно в любой момент может продать акции "Славнефти". Но продавать нужно правильно, за большие деньги.
Для этого наша команда здесь и работает. Наша задача — капитализация "Славнефти". За год и четыре месяца нашей работы капитализация компании выросла на миллиард долларов, а через два года она вырастет еще на $2 млрд. И вот тогда "Славнефть" будет выгодно продавать. Ведь, даже будучи частной компанией, она не перестанет приносить налоги в казну.