— Основные претензии были к фонду "Паллада-Пенсионный". Мы 25 декабря 2000 года обратили внимание на определенные недостатки в его правилах. Те правила, которые они нам представили, двусмысленно или недвусмысленно, но делали отсылку к нормативным актам негосударственных пенсионных фондов. Мы им сказали: коллеги, уважаемые друзья, вы не можете для граждан, имеющих право на государственное пенсионное обеспечение, устанавливать минимальную сумму вклада в 500 рублей, для других инвесторов-физических лиц 5 тысяч рублей, для инвесторов юридических 50 тысяч. Я понимаю, что для юридических лиц и физических лиц можно делать разные суммы. Но делить физических лиц на пенсионеров и всех остальных, по нашему мнению, нельзя.
— Почему?
— С нашей точки зрения, нельзя вводить какие-либо ограничения внутри одной категории инвесторов, а физические лица — это одна категория инвесторов.
— Это неправомерно с вашей точки зрения или с точки зрения закона?
— С нашей точки зрения, на основании закона, наших требований и правил. Кроме того, я не понимаю, для чего нужно ПИФу выделение в отдельную категорию граждан, имеющих право на государственное пенсионное обеспечение. ПИФ не связан с пенсионным обеспечением — никогда и ни при каких условиях. У него абсолютно иной порядок работы, риски другие совершенно. НПФ в обязательном порядке возвращает все вложенные средства, ПИФ может вообще ничего не вернуть. Поэтому мы им сказали: вот эти документы, пожалуйста, поменяйте.
— И "Паллада" выполнила ваши требования...
— Да, 25 января это было изменено, хотя в тексте все равно осталась следующая фраза: "Данный фонд создается для привлечения средств юридических лиц, прежде всего негосударственных пенсионных фондов, сбережений граждан РФ в целях сохранения и эффективного управления и приумножения капиталов с минимальными налоговыми издержками". И обещание придерживаться правил размещения активов, "установленных для негосударственного пенсионного обеспечения и страхования". Убрать-то они убрали, но все равно ссылки на негосударственное пенсионное обеспечение и страхование остались. Я еще раз повторяю: правила публикуются открыто, и это, с нашей точки зрения, весьма двусмысленные формулировки.
— Двусмысленные формулировки или недобросовестная реклама?
— Или недобросовестная реклама.
— Но это разные вещи.
— Я бы не стал сейчас конкретизировать.
— Нет, давайте уж ответим. Закон прописывает определенные вещи, которые нельзя рекламировать ПИФам: финансовые результаты и т. п. Но там нет запрета на методы управления, аналогичные управлению пенсионными фондами.
— Есть постановление комиссии #6 за 1996 год, которое напрямую говорит, что в названиях и в соответствующих документах инвестиционных фондов нельзя использовать термины и значения, которые могут ввести в заблуждение инвесторов. Я еще раз говорю, что хотел бы здесь сделать паузу, потому что этот вопрос уже начинает выводить на открытую дискуссию по юридическим вопросам.
— Имеется в виду не юридический, а чисто практический вопрос. Я как паевой фонд решил ограничить свою деятельность теми же нормативами, которые применяют при размещении своих ресурсов пенсионные фонды. Почему я не могу написать в соответствии с этим свою декларацию?
— Потому что, с моей личной точки зрения, вы можете это сделать исподволь. Грубо говоря, вот у вас есть инструкция о государственных пенсионных фондах и инспекциях, в ней написано: столько-то туда, столько-то туда. Вот возьмите и скопируйте эти правила у себя в явном виде. Но не надо вот в таких формулировках, как написано здесь, прописывать это в правилах, потому что после двух строчек упоминания о том, как они хорошо все это вкладывают с целью обеспечения и соблюдения пенсионного обеспечения и страхования, они пишут, что управляющий не гарантирует ни возврат суммы, ни доходов. Тогда зачем писать про негосударственное пенсионное обеспечение и страхование? Негосударственный пенсионный фонд обязан выплачивать пенсию негосударственную.
— Он точно так же может разориться.
— Он точно так же может разориться, но он создается, чтобы выплачивать негосударственную пенсию. Паевой инвестиционный фонд создается для того, чтобы осуществлять рисковые вложения. Хотите вы привести в соответствие свою структуру портфеля со структурой НПФ — ради бога, приводите. Не надо об этом писать в правилах. Не надо себя выделять в другую какую-то особую форму жизни. Есть ФКЦБ, есть инспекция НПФ, есть паевые фонды, есть НПФ, а они хотят быть где-то посередине. Не получается. Надо быть либо там, либо там, не надо вводить людей в заблуждение.
— То есть, условно говоря, с такой декларацией легче было бы создать НПФ?
— Безусловно. Но пенсионный фонд — это дополнительные обязательства. В исковом заявлении они указывают, что есть ПИФы с подобными названиями — энергетический, петербургский, промышленный, нефтяной, и от них ФКЦБ не требует смены названия. Это так, но ни слово "промышленный", ни "нефтяной", ни другие не указывают на конкретный вид деятельности института, регулируемого особым законом. Пенсионное же обеспечение есть особый вид социальной услуги, которая регулируется отдельным законодательством. Человек может прийти в их фонд, думая, что пришел в НПФ, и потерять деньги, а потом что? Если его введут в заблуждение, кто будет виноват? Поэтому мы просим одно: давайте не будем вводить людей в заблуждение, измените название.
— Почему этот процесс занял полгода?
— По процедуре комиссии рассмотрение документов осуществляется в течение 60 дней. С момента направления замечаний срок начинает считаться заново. Если взять весь этот период и просуммировать все замечания, которые были, я не вижу, что здесь имело место нарушение этих сроков.
— Все-таки нельзя не отметить, что полгода — большой срок, а "Паллада" — достаточно известная на рынке компания. У вас есть какие-то личные претензии к ней?
— Личных претензий к "Палладе" у меня нет и быть не может. Но есть как бы две стороны этого вопроса. Есть моральная сторона и есть объективно-правовая. С точки зрения объективно-правовой у меня лично, как у первого зампредседателя ФКЦБ, личных претензий нет. Но естественно, что ни для кого не секрет, каким образом всегда происходила регистрация компаний "Паллады", какое к ней было отношение. Я могу высказать только свое личное ощущение. Когда в свое время я занимался ПИФами и проходил процедуру регистрации, неоднозначность отношений к управляющим компаниями ПИФов у ФКЦБ присутствовала. Привожу примеры. Лицензия на управление ПИФ компании "Паллада Эссет Менеджмент" выдана 8 августа 1996 года. Заявление на выдачу этой лицензии подано в тот же день, прямо перед соответствующим заседанием ФКЦБ, то есть комиссия выдает ей лицензию фактически без рассмотрения документов. При этом свидетельство о государственной регистрации у нее датировано 6 августа 1996 года, а становится на налоговый учет "Паллада Эссет Менеджмент" только 12 августа. То есть компании выдается лицензия на управление ПИФом, когда она даже не стоит на налоговом учете. Это первый пример. Второй — регистрация фонда государственных ценных бумаг "Паллады". Фонд зарегистрирован 12 сентября 1996 года. Приказ по управляющей компании об утверждении правил и проспекта эмиссии, представленных для регистрации в комиссию,— 12 сентября 1996 года, день в день. Я пока оставляю за скобками комментарии по поводу того, что вряд ли за один день можно что-то изучить и что эти документы наличествовали. Просто для сравнения — "Флеминг Гута", наверное, не менее уважаемую компанию, чем "Паллада Эссет Менеджмент", или, скажем, американский State Street Bank, который за ними стоит. Заявление "Флеминга" получено в комиссии 24 апреля 1996 года, лицензия выдана 26 августа 1996 года.
— С ваших слов получается, что "Паллада" имела в комиссии привилегированное положение, статус любимчика.
— Да. Как все это было и кем все это осуществлялось, даже не хочу комментировать, мне это противно.
— Теперь же "Паллада" лишена этого статуса, она обиделась, а вся история попахивает взаимной местью.
— Нет. Согласен со всем, что вы сказали, за исключением концовки. Действительно, "Паллада" была любимчиком, если не сказать больше. Действительно, "Паллада" перестала быть любимчиком. Но отсутствие статуса любимчика говорит только об одном: с документами организации стали внимательно работать, стали разбираться, стали понимать, что там происходит. Выяснилось, например, что они не публикуют в установленном порядке сроки подачи заявок на выкуп паев. Скажу больше. Я думаю, что госпожа Хиберт точно так же аккуратно информирует свой офис в Бостоне, и я думаю, что они, подписывая те или иные письма и обращаясь в те или иные инстанции, до конца не отдают себе отчет в правоте и в правомерности действия московского менеджмента.
— А вы пытались связываться с их бостонским офисом?
— Пока нет, но мы будем это делать.
— А почему не пытались?
— Потому что никто писем с жалобами из нью-йоркского офиса нам не присылал. Я слышал лишь об их письме в другие инстанции. Правда, я сомневаюсь, что в США кто-нибудь позволил бы фонду найти такое вот место между одним регулированием и другим. А потом еще обвинять органы власти в том, что они что-то неправильно делают.
— Они не только жаловались, но и в суд подали. Как вы расцениваете перспективы дела?
— Я считаю, что любое решение суда выгодно и нужно комиссии. Даже отрицательное для нас решение нас полностью устраивает. Потому что вопрос действительно сложный, вопрос действительно касается защиты прав инвесторов. Такие споры в любой цивилизованной стране решаются через суд. Кроме того, если возникнет скандал по поводу этого фонда или какое-то недопонимание его названия, кто-то вложится туда в надежде на получение пенсии и потеряет деньги, а потом комиссию будут обвинять в том, что она ничего не предприняла для предотвращения этого, у нас по крайней мере будет решение суда, которое обязало нас зарегистрировать такие правила.