Большой театр, следуя вкусам своего нового руководства, уклонился от показа "Дочери фараона" француза Пьера Лакотта (Pierre Lacotte), хотя балет был выдвинут по четырем номинациям ("Лучший спектакль", "Лучшая работа хореографа", лучшая женская и мужская роль). Мариинский театр снял с дистанции свою "Манон" (хореография Кеннета Макмиллана), мотивируя это тем, что спектакль не помещается на сцене Театра оперетты, а в фестивальной афише Большого для него не нашлось места. Однако в той же Оперетте ту же "Манон" в свое время показывал Королевский балет Великобритании. Так что отговорка Мариинки означала, что театр сам принял решение, какой из его спектаклей больше достоин "Маски".
В результате на конкурс попали "Драгоценности". Этот разностильный спектакль — самый неровный из всех петербургских балетов Баланчина: изысканная роскошь "Изумрудов" не получилась, джазовые "Рубины" вытягивает лишь живость Дианы Вишневой, и лишь вполне академичные "Бриллианты" достойно венчают триптих. Однако отсутствие какой-либо конкуренции (слабый "Фауст" Николая Боярчикова выдвинут как единственный представитель отечественной хореографии, а представленная Большим театром миниатюра Джерома Роббинса "Послеполуденный отдых фавна" за монументом Мариинки просто была не видна) обрекало "Драгоценности" на победу. Так же как Диану Вишневу — из-за травм Ульяны Лопаткиной она осталась единственной претенденткой на "Маску". Мужчин жюри не поощрило вообще — и поделом. Роль Фавна у премьера Большого Дмитрия Белоголовцева смехотворно мала, петербуржец же Вячеслав Самодуров совсем не блистал в партии Рубина.
Дело, однако, не в состязании и призах, а в том, что из года в год и номинантами, и лауреатами "Маски" оказываются постановки мировой классики. Если в эту компанию и затесывается русский хореограф со своим оригинальным творением, он заранее обречен на поражение. Это все равно, как если бы в драматическом театре "Кошка на раскаленной крыше" Тенесси Уильямса соревновалась бы с какой-нибудь "Коровой" Надежды Птушкиной, причем жюри оценивало бы прежде всего качество текста.
Положение тут безвыходное: последние годы русский балет развивается за счет шедевров почивших иностранцев — мертворожденные опусы отечественных корифеев жизни не прибавляют. Остается только ждать — либо постановок современников-иностранцев, либо внезапных удач россиян. Первое вероятнее: скоро Мариинский театр покажет эксклюзивную постановку живого классика Джона Ноймайера (John Neumeier), а вот возобновлений Баланчина в текущем сезоне не наблюдалось.
В современном танце жизнь, напротив, так и кипит — представлено аж семь соискателей. Однако к новорожденной номинации (современный балет участвует в "Золотой маске" всего второй раз) эксперты относятся слишком снисходительно: на фестиваль попали откровенно слабые работы. Для академиков из жюри "современный танец" — дело темное. Критерии тут размыты, и судьи руководствуются личным вкусом и конъюнктурными соображениями. Именно поэтому никто из наблюдателей не мог предсказать результаты в этой номинации, хотя среди разношерстной семерки безусловным лидером был "Кленовый сад", представленный "Провинциальными танцами" из Екатеринбурга. В изумительно выстроенном, язычески красивом спектакле хореография, режиссура, сценография, свет и звук слились в редко достижимом единстве. Этот "Кленовый сад" почему-то распилили: ему достались две "Маски" — отдельно за хореографию (Татьяне Багановой), отдельно за декорации и костюмы (Ольге Паутовой и Виктории Мозговой). А приз за "лучший спектакль" получили "Зарисовки с натуры" челябинского Театра современного танца. Эту эклектичную серию этюдов на голой сцене (акробатика плюс контактная импровизация плюс народный танец плюс пение плюс текст плюс курение плюс игра в карты плюс приличная физподготовка артистов) при желании можно было счесть "хореографией", но уж спектаклем — едва ли. Объяснить такое решение можно лишь тем, что прежние лидеры — Евгений Панфилов и Александр Пепеляев — явно сдали свои позиции. Сотворить нового кумира из Багановой (в прошлом году она уже получила "Маску" за хореографию "Свадебки") жюри не захотело. В результате поощрили крепких уральских работяг.
ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА