Дело шариатского судьи Вахида Куруева будет рассматривать судья Ростовского областного суда АЛЕКСАНДР КНИЖНИКОВ. Перед началом процесса господин Книжников рассказал корреспонденту Ъ ВЛАДИМИРУ Ъ-РУСАНОВУ об особенностях чеченских дел, которые находятся в производстве ростовских судов.
— Коллеги называют вас камикадзе. Это связано с делом судьи Куруева, которое вам предстоит рассматривать?
— Не в Куруеве дело, а в том, что я специализируюсь на чеченских делах. Мало кто из судей хочет связываться с ними. Следственные органы допускают уголовно-процессуальные огрехи, и большинство дел нужно отправлять на доследование. Спрашиваю тут как-то у сотрудников прокуратуры Чечни: "Ребята, зачем нужно было привлекать в качестве переводчика представителя потерпевшей стороны? Это же процессуальное нарушение!" А прокурор мне отвечает: "Понимаете, у нас тут война, и вообще тут такое творится!" Ну при чем тут война? Есть закон, и его надо соблюдать. А все из-за того, что следователи там в основном командировочные — полгода отработал в Чечне и уехал, а потом хоть трава не расти. А нам как прикажете с этими делами работать?
К тому же многие боятся за свою безопасность при рассмотрении чеченских дел. Даже когда я звоню в СИЗО и выясняю, этапировали подследственного или нет, мне потом перезванивают, чтобы убедиться — действительно ли я им звонил. Опасаются, что какой-нибудь террорист представится судьей Книжниковым и, узнав об этапировании, устроит теракт на этапе.
— А вы не боитесь?
— А чего бояться? Я по закону могу себе охрану заказать. Но это нужно писать заявление начальнику милиции, а если он откажет, потом обжаловать... Но меня к тому времени, если захотят, уже раз десять пристрелят. Да и зачем пацанов-охранников подставлять! Так хоть я один пострадаю. Но таких дел, за которые могут взорвать или бандитов в город прислать, у нас в производстве нет.
— По какому принципу чеченские дела распределяются по российским судам, ведь сейчас в Чеченской республике создан свой институт судей?
— Дела распределяет Верховный суд России. Сейчас на рассмотрении ростовских судов находится более 300 таких уголовных дел. Кроме того, насколько я знаю, задействованы суды Краснодарского края и Ставрополья. Как правило, это дела по фактам преступлений, совершенных на территории Чечни, предусматривающие наказание от двух лет. А дела, предусматривающие наказание до двух лет, отданы как раз чеченским судам. Они сейчас в стадии становления и с валом дел такой подсудности просто физически могут не справиться.
Дела в отношении военнослужащих рассматривают только военные суды. Нам же передают дела по разбойным нападениям, убийствам, грабежам, участию в незаконных вооруженных формированиях, свержению конституционного строя (как дело Куруева), хранению и ношению оружия.
— Российский суд чеченцы воспринимают всерьез?
— На днях я рассматривал дело о разбойном нападении в селе Новая Жизнь Курчалоевского района, в ходе которого было похищено 40 600 рублей, предназначенных для выплаты зарплаты учителям местного СПТУ-24. Налетчики, вооруженные автоматами, убили одного из преподавателей, а другого ранили. Через сутки бандиты пришли к старейшинам с похищенными деньгами. Сказали, что деньги с кровью им не нужны. А может, просто испугались кровной мести. Их потом судил шариатский суд. Родственники погибшего мне говорили, что уважают законы шариата. А в прошлом году подали заявление, чтобы этих бандитов судил российский суд. Причем родственники сами обеспечили явку всех свидетелей в суд.
— Давление на суд оказывали?
— Подходили ко мне во время процесса родственники, спрашивали, сколько нужно заплатить, чтобы приговор построже был. Говорят, всем селением отблагодарим, кавказский подарок пришлем. Идите ради бога, отвечаю им, не надо подарков — все по закону решено будет. С ними ведь дипломатично общаться нужно, учитывая кавказские нравы и обычаи. После нашего приговора родственник потерпевшего чуть ли не на коленях стоял, говорил, что поверил в правосудие, так как, по его мнению, шариатский суд слишком мягкое наказание назначил. Ну а мы одного приговорили к десяти годам, другого к шести, а третьему четыре года колонии дали.
— Подсудимые чеченцы часто жалуются на то, что показания дают после физического воздействия.
— Бесполезно это. Мы же назначим прокурорскую проверку по всем жалобам. А прокуратура проверит все и вынесет заключение, что никакого физического воздействия на подсудимых во время следствия не оказывалось. А значит, подобные утверждения — попытка уйти от ответственности. Закон одинаков как для русских бандитов, так и для чеченских. И ссылки на войну тут бесполезны.