«Пора заканчивать с модой на ругань и поливание грязью всего российского»

Сергей Пятенко, генеральный директор Экономико-правовой школы ФБК, специально для журнала «Секрет фирмы»

Российская экономика замедляется: на текущий год прогнозируется минимальный рост. Пессимисты, склонные (не всегда бескорыстно) к нигилистическому нытью, утверждают, что Россию не ждет ничего хорошего. Но реалисты могут найти резоны и для позитивных предсказаний. Есть существенные долгосрочные обстоятельства, связанные как с хозяйственными процессами, так и с настроениями людей. Можно выделить ряд стратегических факторов, которые способны обеспечить значительный экономический рост.

Первый фактор связан с развитием финансового сектора. В экономической теории и практике давно известна закономерность: если есть опережающее развитие финансовой инфраструктуры, то можно ожидать качественного рывка в развитии всего хозяйства. И наоборот — застой в финансовой системе может служить индикатором замедления экономического роста. В последние 100–150 лет все это проявилось в эволюции многих стран и в опыте ряда «экономических чудес» ХIХ-XX века. Например, Великобритания в XIX веке была лидером по развитию финансовых институтов. Затем опережающее развитие финансов застопорилось, и к середине ХХ века страна растеряла позиции. В США наоборот бурный рост финансовой инфраструктуры отмечался в первой трети XX века, а дальнейшее общеизвестно.

Созревание условий для качественного роста экономики приводило к формированию зрелой финансовой инфраструктуры, становящейся на какой-то период локомотивом развития и изменений самой структуры хозяйства. Можно спорить о деталях, но то, что более развитые государства и страны с хорошими темпами роста имеют самые продвинутые финансовые рынки, — неоспоримый факт.

В России в последние 10-15 лет идет опережающее развитие финансовой инфраструктуры. В исследовании ФБК «Сколько стоит Россия: 10 лет спустя», один из разделов посвящен именно этой сфере. Так, за десять лет (с 2003 по 2013 годы) стоимость финансового сектора выросла в 4,7 раза, а его темпы роста были заметно выше по сравнению с прочими отраслями. Валовая добавленная стоимость финансовой деятельности в 2013 году выросла на 12%, а в отдельные годы прирост составлял 29%. В результате сегодня Россия с 5%-ой долей финансов в экономике практически достигла уровня ЕС — 5,1%. В дальнейшем наша финансовая инфраструктура может стать локомотивом развития, способствующим изменению самой структуры нашей экономики.

Второй фактор связан с потенциалом переориентации России на Восток и евразийское сотрудничество. Движение в эту сторону началось не сегодня, но процесс явно ускоряется. По всей видимости, быть даже «младшей сестрой» Китая и «братом» Индии лучше, чем быть сверхдальним родственником на побегушках у Запада. Если есть желание развиваться и не быть второсортным, то стратегически перспективнее теснее сотрудничать там, где есть реальные основы для партнерского взаимодействия, а не превращения тебя в очередную украинскую прислугу.

За четверть века весь опыт попыток наладить взаимодействие с Западом показывает: никакой учет наших интересов там не предусматривается. Нас поучают не развивать промышленность, придумывают, почему мы обязаны дешево продавать энергоносители и всячески принуждают обслуживать исключительно западное процветание. Наших интересов не должно быть по определению. Это с КНР мы смогли договориться о совместном создании дальнемагистрального самолета. Запад к подобному сотрудничеству нас и близко не подпускает, стараясь везде, где может, закрыть нам доступ в высокотехнологические сферы. Запад хочет видеть только безоговорочное подчинение, расчленение и безропотные поставки сверхдешевого сырья и рабочей силы.

До конца ХХ века еще можно было сомневаться, в том, что главная цель западного взаимодействия с Россией — ее расчленение и превращение во множество не сильно развитых государств типа Молдавии, Румынии и т.д. Но последние десятилетия и особенно украинские события подтвердили эти сомнения практически, поэтому далее бессмысленно отрицать очевидное. Возглавляемый США Запад наглядно и постоянно демонстрирует свои цели, методы их достижения, а также разные стандарты — для своих и чужих. Для США и Западной Европы весь мир должен быть заточен под обслуживание их интересов и точка. Всем нужно с этим мириться и учиться, как надо прислуживать: не будешь слушаться — разбомбим, как Югославию, Ирак, Ливию, Афганистан и т.д., или развалим, как Украину. Искоренению подлежит все национальное, даже если оно рациональное.

Во взаимодействии с Востоком ситуация другая. Соотношение потенциалов России с КНР или Индией иное, чем с агрессивно самоуверенными США и надменной Европой. Тем более соотношения с другими азиатскими странами. Мгновенно все не изменишь, но в восточном сотрудничестве есть предпосылки перехода России к заметному экономическому росту. Хотя и не без сложностей на этом пути. Нужно учиться тесно взаимодействовать со странами с иной культурой, активно там искать сферы совпадения интересов, наращивать конкретные проекты, расширять подготовку нужных специалистов и т.д. И при этом трезво оценивать масштаб западного многопланового (пропагандистского, экономического, дипломатического и т.д.) противодействия нашему сближению с Востоком.

Третий фактор роста можно разглядеть на примере Японии. Нобелевский лауреат по экономике Роберт Шиллер обращает внимание на то, как японский премьер-министр Синдзо Абэ смог добиться позитивного влияния настроения и поведения людей на экономические процессы. За годы «абэномики» разница между реальным и потенциальным ВВП снизилась с 3,6% в 2011 году до -0,9% в 2013-м. По Шиллеру, сердцевиной политики Абэ является возрождение патриотизма и даже национализма. Благодаря такому решительному формированию позитивных настроений, страна стала выходить из многолетней депрессии.

Волна патриотизма могла бы помочь и росту нашей экономики. Настроения людей очень важны — в экономике многое определяется самоисполняющимися пророчествами. Известно: если все начинают прогнозировать высокую инфляцию, то растут инфляционные ожидания и идет разогрев негативного сценария. С этой точки зрения разговоры о том, что «в России всегда все плохо, а будет еще хуже» очень вредны для нашей страны. Хотим опережающим темпом развиваться — значит, конструктивный, пусть и критический, оптимизм должен стать мейнстримом общественного мнения.

Пора заканчивать с модой на ругань и поливание грязью всего российского. Это несовместимо с подлинным патриотизмом и желанием процветания России. Постоянное нытье и каломазание своей страны оказывают сильное негативное воздействие на наше социально-экономическое развитие. Более того, объективно это оказывается поддержкой противника в развязанной против нас «третьей мировой информационной войне», направленной на дестабилизацию и расчленение России.

Четвертый фактор, способный работать на развитие, связан с психологией людей. За четверть века россияне перестроились на рыночный лад. «Рыночизация» психологии далека от идеала, но качественный переход свершился. И в этом тоже заложен фундамент возможного ускорения роста. Все наши перемены происходят быстрее, чем кажется, но, конечно, медленнее, чем хотелось бы. Задача национальной элиты — разъяснение необходимости много работать. Причем работать так, как это полагается жителям развивающихся стран. Людям нужно понимать: в обычное время выходец из небогатой семьи только путем 30-40 лет упорного труда может обеспечить детям достаток, а внукам — предпосылки к богатству.

Пятый фактор — создание собственной модели бизнеса и развития страны. Наши перспективы во многом зависят от формирования своей модели ведения хозяйства — как основанной на общих законах менеджмента и сильных сторонах народа, так и нивелирующей наши слабости. Экономика и бизнес могут расти опережающими темпами и быть конкурентоспособными в мире, только если они опираются на национальный характер. Даже в футболе: успех приходит только к тем, кто находит свой фирменный «бразильский» или «немецкий» стиль. Японцы сделали рывок, найдя свою бизнес-модель: в ней уживался коллективизм и разработка мельчайших деталей производства лучших телевизоров при отторжении личностей, способных «родить» саму идею телевизора.

России, например, бесполезно пытаться конкурировать в выпуске товаров, которые требуют тщательной технологии массового производства. Для этого надо иметь миллионы людей, зацикленных на мельчайших детальках бытия, сотни тысяч непьющих работяг, способных восемь — десять часов в день трудиться с точностью робота, и тысячи менеджеров, которые в состоянии выполнять все пункты всех регламентов. Нам же надо что-то принципиально иное — то, где нужен креатив, или то, где соответствующий масштаб цели.

Шестой фактор — грамотное разрешение «основного противоречия эпохи». России нужно реиндустриализироваться, то есть модернизировать реальный сектор. Без его спроса наш инновационный сектор не поднимется. Основанные на нашей ментальности традиционные отрасли экономики были, есть и в обозримом будущем будут в России. Это металлургия, химия, нефть, газ, энергетика и т.д. Мы еще сто лет в Азию и Европу можем продавать нефть, газ, металл и получать за это хорошие деньги. Но надо создать условия, заставляющие традиционные отрасли предъявлять спрос на инновации. Крупные компании, работающие вне конкурентной среды, это не интересует по определению. Возможно, госкомпании нужно административно заставлять быть мотором инноваций?

Есть объективное противоречие между стратегией формирования высокотехнологичной экономики и тактическими проблемами, требующими усиления энерго-сырьевой составляющей в режиме «здесь и сейчас». Выход один: помнить об этом и при возможности наращивать не сырьевую часть хозяйства. Еще для России важна психологическая функция инноваций. Их можно купить, но, не умея «креативить», российскому социуму невозможно сохранить чувство исторической полноценности. Поэтому способность порождать и ценить человеческий гений для России — вопрос национального выживания.

Послесловие

Список возможных факторов роста, разумеется, не исчерпывающий. Есть много других, постоянно обсуждаемых, — развитие малого бизнеса, снижение налогового бремени и т.д. Главное — потенциал для ускоренного развития есть.

Однако есть и одно, но очень-очень важное «но». Против нас развязана третья мировая информационная война. И проигрыш в этой войне предопределит распад России и превращение ее во множество не сильно развитых государств. Противника нельзя недооценивать. Под предводительством США Запад тратит миллиарды долларов на дестабилизацию и разрушение России. Если по заявлению госдепа США на промыв украинских мозгов было израсходовано $5 млрд, то очевидно, что на антироссийскую пропаганду уже затрачивается в разы больше.

Западу нужно создать почву для российского майдана и кровопролитного развала. Сейчас их задача — внушить ряд мифов, парализующих волю нации к защите своих интересов. Поэтому всеми способами Запад агрессивно проповедует: 1) России не надо сближаться с КНР, потому что они бяки, мечтающие заселить всю Сибирь и Колыму, 2) российский лидер вместе со своими друзьями — тоже бяки, непрерывно обирающие россиян, 3) сами россияне — тоже ни на что не способные бяки, поэтому в России все всегда плохо и будет еще хуже, 4) о России заботятся только западно-ориентированные грантоеды, а остальной народ — быдло, непонимающее своего счастья слушаться и вилять хвостиком перед дядей Сэмом.

В начале ХХ века Столыпин сформулировал: «Дайте нам 20 спокойных лет, и вы не узнаете России». Сейчас ситуация аналогична. США, сражаясь за однополярный мир, будут стремиться не дать нам этого времени. На Западе понимают: нынешний курс России — это защита национальных интересов, сближение с КНР, развитие ЕАЭС, растущее сотрудничество группы БРИКС. Грубо говоря, еще десяток лет такого движения и многополярность мира станет совсем очевидной. Поэтому Запад попытается дестабилизировать Россию в 2018-м или в 2024-м. Но, как мы видели на примере Украины, может быть нанесен и упреждающий удар до наших грядущих выборов.

Обществу можно и нужно обсуждать наши разные проблемы, и в тех или иных случаях решительно критиковать власть. Не всякий, кто думает иначе, — пятая колонна. (Хотя и целенаправленная антироссийская пропаганда — тоже реальность). Поэтому всем нужно помнить отличия критики в 1942 году от критики в 1962-м или в 1982-м. На многие обстоятельства нашей жизни влияют мысли и поступки наших предков за многие поколения до нас. Аналогично и наши шаги, мысли и чувства воздействуют на жизнь наших детей, внуков и более отдаленных потомков. «Если наше поколение не совершит невозможного, нас ждет немыслимое».