"Русские не думают о Нью-Йорке как о своей базе. Русским нужен весь мир, и чтобы он лежал у порога. В этом для нас главная трудность. Их типы преступлений имеют международный характер. В отличие от русских Cosa Nostra имеет очень структурированную организацию, и роль каждого человека в ней можно определить с достаточной точностью. Кроме того, итальянские мафиозные семьи не разбрасываются и проводят свои операции поочередно, одну за другой. У русских все иначе. Это напоминает процесс деления клеток. Если одна группировка занята опасным предприятием, то ее вскоре начинает копировать другая, а за ней третья. Они действуют во всех направлениях одновременно, и их размытая структура сильно усложняет расследование. Они обычно молчат на допросах, и их не пугает срок в американской тюрьме..."
Эти слова принадлежат бывшему руководителю группы по борьбе с русской организованной преступностью Джону Голдстоку. Группа эта была создана вскоре после ареста Марата Балагулы, в начале 1992 года, для борьбы с Russian organised crime — русской организованной преступностью. В небольшом здании, где разместилась группа, в комнате для совещаний до сих пор висят портреты и "генеалогические древа" членов семей Cosa Nostra. Голдсток был среди тех следователей ФБР, которые засадили в тюрьму до конца его дней самого известного босса американской Cosa Nostra, главу семьи Гамбино Джона Готти. На это тяжелейшее расследование ушло шесть лет, начиная с 1984 года. Но Голдсток даже не мог представить себе, какие трудности ждали его, когда группа занялась непосредственно русской мафией.