Условия, в которых оказались российские и французские военные, удивительно схожи. В обоих случаях правительство пытается за их счет решить свои бюджетные проблемы, а общественность недовольна их работой. Но несмотря на схожесть стартовых условий, в дальнейшем пути российских и французских реформаторов разошлись. Политический Париж сначала определил, какая армия и зачем ему нужна, и исходя из этого стал моделировать свою армию. В Москве происходит прямо противоположное: военные с пеной у рта доказывают Кремлю, Белому дому и Охотному ряду, зачем и почему они нужны. Ситуация абсурдная, ибо ни одна армия не может и не должна сама себе определять задачи, структуру, численность.
Французская профессиональная армия должна получиться дешевле призывной. Но Париж создает армию, которая не собирается воевать на своем ТВД и должна лишь быть готовой командировать две-три дивизии в Чад или Кувейт. Экономия в конечном итоге составит 10% от сегодняшних военных расходов. В переводе — около 10 трлн рублей. Что, безусловно, будет "неплохой прибавкой к бюджету", но никак не станет спасительной соломинкой для экономики страны.
Наконец, во Франции принятию решения предшествовала общественная дискуссия о путях и методах реформирования, поскольку и общество, и армия должны знать, какие меры намерены предпринимать власти и к чему это приведет. В Москве судьба военной реформы решается в кругу полутора десятков чиновников за закрытыми дверями. Что уже само по себе не только исключает широкую общественную поддержку грядущим мероприятиям, но и вызывает опасения, что разработчики просто опасаются "общественной экспертизы" своих наработок.
ОТДЕЛ ПОЛИТИКИ