Сегодня Америка выбирает президента. В сравнении с нашей предвыборной истерикой американские выборы кажутся веселым и увлекательным шоу. Актеры играют прекрасно, пьеса интересная, публика охает и аплодирует в нужных местах, да и декорации хороши. Если партером считать Вашингтон, то корреспондент Ъ ГАЛИНА Ъ-КУЗНЕЦОВА смотрит спектакль, сидя в амфитеатре, т. е. в Нью-Йорке. Видимость хорошая.
Во всем мире, как оказалось, нет хуже работы, чем у журналиста. Знаете, кто в Нью-Йорке проголосует сегодня раньше всех? Журналисты "Нью-Йорк Таймс". А знаете во сколько? В 6 часов утра. Когда я спросила Филиппа Таубмана, одного из редакторов этой газеты, зачем голосовать так рано, он ответил, что, во-первых, потом будут очереди, а во-вторых, в течение дня у газетчиков времени нет. "А когда ты уйдешь с работы?" — поинтересовалась я. "Часа в три ночи, — с тоской ответил Фил, — но я же там не один буду". Из тысячи сотрудников творческого состава "Нью-Йорк Таймс" вовремя уйдут домой примерно двести. А в среду и того меньше. В номере среды к ежедневным 40 полосам добавятся 12, целиком посвященных выборам. В номере четверга их будет 20. Шести обычным корректорам на помощь придут еще 18, отозванных из отпусков и с пенсионных хлебов. Вашингтонский корпункт газеты будет работать в полном составе, а журналистские дети не увидят отцов (или матерей) два дня, что в Америке вообще-то не принято. Впрочем, дети Фила Таубмана не увидят обоих родителей, потому что мама Фелисити — колумнист "Нью-Йорк Таймс". Прочие граждане могут спокойно сидеть дома и смотреть 6-й канал, который круглосуточно показывает предвыборные штабы обоих кандидатов. Все как у нас, только веселее.
Несколько дней назад Америка праздновала хэллоуин. На параде в Нью-Йорке наибольшим успехом пользовалась парочка, наряженная Биллом Клинтоном и Хилари. Их фотография в толпе ведьм, вампиров и привидений обошла все газеты. Надо ли говорить, что под маской Клинтона скрывался сын русских эмигрантов со своей подружкой? Правда, нашелся еще один умный американец, одевшийся Доулом и полезший было в драку с "Клинтонами", которые его немедленно обняли. Телевизионщики ликовали: как все несчастные журналисты, они уже не знают, что бы придумать на тему выборов, столь волнующих Америку.
Вообще создалось впечатление, что Америка разделилась на две части совсем не по партийному признаку. Одна половина Америки пишет про кандидатов в президенты, а другая все это читает. Богатство выбора, предоставленного читающей половине, подавляет. Газеты и журналы — это еще понятно. Но сколько книг! Пара десятков биографий Боба Доула, столько же — Билла Клинтона, "В постели с президентом" Дженнифер Флауэрс и "Америка с Бобом Доулом" Марджори Морис — книжные магазины завалены этим добром. Но все рекорды популярности побивают "Безнаказанные выходки" Гэри (sic!) Олдрича. Не могу не сказать пару слов о книге и ее авторе.
Гэри Олдрич работал в системе секьюрити Белого дома при Буше и недолго при Клинтоне. Будучи штатным агентом ФБР, он готовил досье персонала, обслуживающего Белый дом. Явный республиканец, почитатель Буша и недоброжелатель Клинтона, Олдрич оказался увлекательным писателем. Количество сплетен на квадратный сантиметр страницы поразило бы даже бывалого подписчика "Мегаполис-экспресса". Сплетни Олдрича, надо сказать, высокохудожественные. Как вам, например, такой пассаж в духе Эдика Лимонова (пересказываю в сокращении).
Беседуют два агента ФБР, сотрудники Белого дома Деннис и Вуди.
Вуди: "Мои ребята должны тут делать работу. Но как они могут ее делать, если клинтоновская шайка не дает им работать? Вот вчера вечером послал двоих на первый этаж кое-что сделать, так ничего не вышло. Знаешь почему?"
Деннис: "Почему?"
Вуди: "Да потому, что двое клинтоновских сотрудников занимались любовью прямо на столе! Как тебе это нравится?!"
Деннис: "Вуди, слушай, не нервничай. Я понимаю, это отвратительно, но здесь это не первый раз. В Белом доме до нас занимались любовью и после нас будут... Это не дело ФБР".
Вуди: "Да ты не понял, старик. Это же были два мужика!"
Правда, прелесть? И таких историй у Олдрича на каждой странице по три. Либеральный журнал "Нью-Йоркер", также находящийся под впечатлением этого произведения, флегматично замечает, что Америка как-нибудь переживет и такое. А нам остается только гадать, порадует ли нас чем-нибудь столь же пикантным Александр Васильевич Коржаков.
Вообще, с точки зрения прессы, Билл Клинтон, конечно, лакомый кусочек. Тут тебе и Уайтуотер, и любовные приключения президента, и скандал с Бюро путешествий Белого дома. У Боба Доула ничего такого нет. Может быть, поэтому большинство журналистов явно или неявно агитируют за Клинтона, в победе которого мало кто сомневается.
Следя за всей этой газетно-журнальной трескотней, рано или поздно начинаешь испытывать желание послушать самих кандидатов. Что касается Клинтона, то все более или менее ясно. Необычайно обаятельный, прекрасный оратор, Клинтон очень старается нравиться аудитории. Он часто меняет свои мнения — как бы под давлением общественности. Способность к лавированию он проявляет все время. Вот, например, несколько дней назад, в очередной раз выступая перед избирателем (Клинтон последний месяц гастролирует по всей стране), президент сказал: "Тут много сидит в зале людей, которые смотрят на меня и думают: 'Ты слишком сильно поднял налоги в июне'. Может быть, они удивятся, но я тоже так думаю. Погорячился". На этой реплике я страшно оживилась, осознав, что горячность президента в отношении налогов не есть наша национальная особенность. Читателю Ъ должно быть понятно, почему мои симпатии были немедленно отданы Клинтону.
Не то с Бобом Доулом. Этот далеко не блестящий полемист напомнил мне другого отечественного политика. Вернее, то, каким бы этот политик мог быть. Знаете, как звучит краткая суммарная формулировка всех предвыборных лозунгов Доула? "Правда и порядок". Доул активно разыгрывает карту старого солдата, не знающего слов любви. Этому способствует и то, что Доул пользуется репутацией честного, выполняющего обязательства человека, грубоватого собеседника (не далее как вчера он заявил: "Я иногда не понимаю, о чем люди думают, да и думают ли они вообще!"), и то, что он хочет "быть мостом между поколениями и научить детей и внуков старым принципам чести, долга и любви к родине". Беда только в том, что, в отличие от Клинтона, сосредоточенного на будущем Америки, Боб Доул все время говорит о прошлом — прекрасном и унесенном ветром времени простых честных людей, времени, когда... тут хочется сказать "когда солнце светило ярче и вода была мокрее". Журнал "Тайм" на это патетически замечает, что если Америка не захочет идти в это прошлое вместе с Доулом, то он отправится туда один.
Фил Таубман уверен, что так оно и будет. Доул хоть и хочет быть похожим на Рейгана, но выходит это у него плохо. Как утверждает Таубман, в сознании тети Мэгли, или электората, Рейган — добрый, веселый дедушка-оптимист, а Доул — дедушка-ворчун, на все глядящий мрачно. Дети и внуки, т. е. электорат, может, и любят дедушку, но считаться с ним не хотят. И "Нью-Йорк Таймс" пророчит победу Клинтону.
Сегодня ночью все станет ясно. После того как проголосует Калифорния, подсчет голосов будет закончен. Одновременно по 25-му каналу покажут уже в сотый, наверное, раз последнюю серию "Твин Пикс". И как Дэвид Линч давно убедил меня в том, что злой дух Боб может вселиться в доброго агента Купера, так мои американские коллеги убеждают меня, что Боб Доул не вселится завтра в Белый дом. Похоже, в Америке все всегда известно заранее.