Представьте себе, что из повседневной жизни надо исключить один какой-нибудь материал, оказавшийся ядовитым. Это труднее, чем представляется: его использование может быть гораздо шире, чем кажется на первый взгляд. Да и токсикология — вовсе не простая наука. Все в ней непрочно, как-то зыбко. Миллиграммом меньше — это лекарство, миллиграммом больше — уже яд: примером тому магнезия, мышьяк, морфий и многие другие вещества.
Все это приходится учитывать, решая судьбу одного из героев (вернее, антигероев) нашего времени — асбеста. Сам по себе асбест не является ядом. Это материал минерального происхождения, в который входят те же элементы, что и в другие горные породы: кремний, кислород, и вдобавок такие составляющие, как железо, никель, хром. Ничего явно ядовитого или опасного с химической точки зрения в асбесте нет.
Есть несколько видов асбеста: хризотил, кроцидолит и амозит. Большая часть употребляемого в производстве и строительстве асбеста — хризотил. Основным и самым замечательным свойством этого материала является способность к термоизоляции; благодаря способности предохранять здание от пожара асбест уже более ста лет использовали в строительстве.
Но со временем выяснилось, что некоторые виды асбеста (имеющие волокнистую структуру) могут вызывать у человека серьезные заболевания. Уже сорок лет известно, что пары асбеста, вдыхаемые в больших дозах, приводят к развитию раковых опухолей двух типов: легкого и плевры. Эта опасность подстерегает как шахтеров на разработках асбеста, так и строителей — везде, где используется асбест определенной структуры, в котором концентрация волокон достигает более 30 тыс. на литр. Однако следовало выяснить, существует ли угроза отравления для жителей любого дома с асбестовыми перекрытиями.
Для этого в Канаде, США, Швеции и Великобритании с 1979 по 1986 годы проводились серьезные исследования. Наблюдали за состоянием здоровья рабочих фабрики по производству асбестового порошка, рабочих-строителей и жителей деревни, соседствующей с шахтой по добыче асбеста. Тысячи исследований множества ученых из многих стран доказали главное: все зависит от количества волокон на литр материала. Если их число меньше 5000, никакой опасности нет. Начиная с 30 тыс. опасность становится очевидной.
Каким же образом, несмотря на достаточно четкий и обоснованный научный ответ, мог возникнуть такой чудовищный психоз вокруг школьных и университетских зданий сначала в США, затем во Франции, а потом и во всей Европе? Неизвестно. Возможно, потому что американцы помешаны на здоровье, французы — паникеры по натуре, а все остальные — за компанию. Поддавшись всеобщей панике, мэр Нью-Йорка одним махом подписал приказ об изъятии асбеста из школьных зданий города. Такое же распоряжение отдал президент Франции в отношении университетского кампуса Жюссье в Париже. А между тем концентрация асбеста в школах Нью-Йорка не превышала 0,5 волокна на литр, а в Жюссье — 3-5 на литр, то есть в несколько тысяч раз ниже рокового предела. Однако в ходе работ по изъятию асбеста концентрация значительно повышалась и доходила до 10 тыс. волокон, что достаточно опасно. Чадолюбивое правительство при этом не позаботилось даже о масках для рабочих. Кроме того, заменить асбест было нечем, и риск пожара для зданий увеличился едва ли не вдвое. В общем, чтобы успокоить общественность, правительство пошло на больший риск. В храме наук наука отступила, давая место политике. Тех ученых, которые пытались объективно осветить ситуацию, тактично затыкали. Геохимик Клод Аллегр назвал методы антиасбестовой кампании "бессовестной подтасовкой фактов". Слухи, анекдоты, сплетни заменили исследования, труд и серьезную статистику. Факт нетоксичности асбеста в малых дозах не был опровергнут: о нем просто не шла речь, его замалчивали. В докладе Inserm (по словам того же Аллегра, трусливом и туманном) о каком-либо критическом пороге даже не упоминалось: есть асбест — есть риск, нет асбеста — нет риска; значит — уничтожим асбест. При этом в одном отдельно взятом месте. А кто сказал, что концентрация асбеста в университете выше, чем в парижском метро, или что утечка газа на автостоянке в Жюссье наносит меньше вреда организму?
Мир потрясают психозы, иррациональные страхи: последствия чернобыльского взрыва, коровье бешенство, СПИД, асбест. Опасности реальны, но иррациональна и абсурдна их трактовка: некоторые боятся подхватить СПИД воздушно-капельным путем, другие, живя в Австралии, в тысячах километров от Чернобыля, носят с собой счетчик Гейгера. Мудрое правительство должно развеивать ложные страхи, а не идти у них на поводу или, что еще хуже, использовать их в политических целях. Ведь коррозия, порождаемая страхом, глубже и опасней любой другой.
ЛИЗА Ъ-МАНИЛОВА