В понедельник в Чикаго от воспалительного аутоиммунного васкулита на 70-м году жизни умер режиссер, сценарист и актер Харольд Рэмис, на протяжении 35 лет задававший стандарты американского киноюмора.
Фото: Stephen Chernin/Files , Reuters
Профессиональные юмористы, как правило, работают «семьями». Рэмис, дипломированный литературовед и медбрат в психиатрической лечебнице, был «старшим братом» в «семье» — Айван Райтман, Дэн Эйкройд, Билл Мюррей — начавшей складываться в чикагском театрике «Second City», перешедшей затем в знаменитое радио и телешоу «National Lampoon» и вырвавшейся наконец на голливудский экран со «Зверинцем» (1978) Джона Лэндиса, сценарным дебютом Рэмиса.
«Зверинец» определил характер юмора Рэмиса, шедшего от одного кассового триумфа к другому. «Охотники за привидениями» (1984) Рейтмана — по сценарию Рэмиса, его собственные «День сурка» (1993) и «Анализируй это» (1999) — безусловные вехи в истории американской комедии. Рэмис сразу попал «в десятку», угадав, над чем готова смеяться «одноэтажная» Америка, ее «средний класс», он же — «мелкая буржуазия».
Безусловно, Рэмис, как и любой комедиограф «среднего класса», не мог избежать влияния великого Фрэнка Капры. Петля времени, удушающая надменного телевизионщика Мюррея в «Дне сурка», из которой он выбирался, лишь изменившись к лучшему, за что и получал в награду любовь,— ход вполне а-ля Капра. Но Капра был глашатаем рузвельтовских 1930-х, его герои сталкивались с социальным злом. Его зрители были оглушены великим кризисом, не на шутку рассержены и мыслили в социальных категориях.
Рэмис — Капра времен Рейгана, Клинтона, Бушей. Условно говоря, это «Капра, ставший Эльдаром Рязановым». Его зрители исчерпали потенциал своей социальной сердитости еще в 1960-х. Символично, что действие «Зверинца» разыгрывалось в университетском кампусе того, яростного десятилетия, но сюжет вертелся вокруг соперничества двух студенческих братств, словно других страстей в те годы молодежь не испытывала. В фильмах Рэмиса, возвращавшего картине мира стабильность, не встречалось зло, персонифицированное, как у Капры, скажем, в продажном политике или бездушном дельце.
Собственно говоря, зло как таковое выходило на сцену только в «Охотниках за привидениями», но это было зло фэнтезийное, беснующееся в холодильнике или принявшее обличие «зефирного человечка». И даже когда сам Дьявол подстраивал пакости — под видом выполнения желаний — герою «Ослепленного желаниями» (2000), эти пакости напоминали студенческие розыгрыши. Знаменитым писателем герой становился, но в придачу еще и геем; президентом становился тоже — но Линкольном, собирающимся на роковое для него театральное представление. Разве же это беда — так, мелкие неприятности.
Конкуренцию «студенческому юмору» Рэмиса смог составить лишь скабрезный, а Рэмис был исключительно целомудренным шутником,— «юмор старшеклассников», заявивший о себе «Американским пирогом» в 1999 году. Собственно говоря, тогда его эпоха и закончилась. «Ослепленный желаниями» был ремейком комедии (1967) Стэнли Донена, «Ледяной урожай» (2005) — отважной вылазкой на чуждую режиссеру территорию комедии-нуар. Потом нагрянула редкая, смертельная болезнь. Но свое дело Рэмис сделал: его сурок — сурок forever, да и любой из нас — в душе немного сурок.