Борьба за тропы, асфальтовые и железные дороги, проливы и нефтепроводы велась племенами, общинами, княжествами и государствами всегда и везде. Что представляет собой эта борьба в современной интерпретации, наглядно продемонстрировали Чечня и Афганистан. На очереди новое противостояние. Причем в регионе, не только находящемся вблизи российских границ, но и имеющем для России огромное политическое, экономическое и военное значение. Речь идет о небольшой грузинской автономной республике Аджарии, оказавшейся в самом центре клубка противоречий. Корреспондент Ъ ИЛЬЯ Ъ-БУЛАВИНОВ попытался разобраться в сути происходящих там процессов и провел неделю на все еще солнечном батумском взморье.
"Аджария — это где? В Грузии? А это не в Абхазии?" — подобных вопросов перед отъездом в Батуми я услышал немало. Впрочем, и сам я знал об Аджарии не так много — что она в Грузии, что там есть российские военные, что в аджарскую столицу Батуми пойдет нефтепровод с каспийской нефтью, что правит там некто Абашидзе с не самым приятным для россиянина именем Аслан. Который, однако, в отличие от своего чеченского тезки, не только ни с кем не воевал, но наоборот, сохранял в своей маленькой республике мир в то время, когда воевала вся Грузия — то с Южной Осетией, то с Абхазией, то сама с собой.
Батоно Аслан
Новейшая история Аджарии началась в апреле 1991-го с возвращения в Батуми Аслана Абашидзе.
Абашидзе Аслан Ибрагимович родился в 1938 году. Окончил Батумский государственный пединститут и Тбилисский госуниверситет. В 1966-1981 годах директор ПТУ и техникума. С 1981 года зампредседателя батумского горсовета. С 1984 года министр бытового обслуживания Аджарии. С 1986 года работал в Тбилиси. В 1986-1988 годах заместитель министра бытового обслуживания Грузии. С 1989 года президент концерна "Грузбытсервис". С марта 1991 года и. о. председателя верховного совета Аджарии, с июня председатель. В октябре 1995 года указом Бориса Ельцина награжден орденом Дружбы.
Возвращение Абашидзе в Аджарию было отнюдь не случайным. Аслан Абашидзе — потомок тех Абашидзе, что правили в Аджарии с 1463 года. А кроме того, внук известного грузинского деятеля Мемеда Абашидзе, возглавлявшего первый парламент Аджарии в 1919-1921 годах и расстрелянного в 1937-м. Абашидзе вернулся в Аджарию, когда началось брожение — раздались первые требования изгнания российских оккупантов, послышались лозунги "Аджария для аджарцев". Через восемь дней после приезда Абашидзе в Батуми на него было совершено покушение. В ту же ночь сторонники нового главы автономии разоружили, по их словам, "все законные и незаконные формирования" Аджарии. О том, каким образом это удалось сделать, в Батуми говорить не любят: на тот момент ни одна республиканская структура, от МВД до инкассации и охраны водозаборников, не имела оружия. Сам Абашидзе утверждает, что ставка была сделана на внезапность: "Они не ждали от нас таких решительных действий". Российские военные из 145-й мотострелковой дивизии, дислоцированной в Батуми, на эту тему вообще не распространяются.
За пять с небольшим лет Абашидзе удалось превратить автономию в едва ли не единственный в Грузии островок стабильности. Каким образом? Он создал в 400-тысячной автономной республике нормальную восточную авторитарную систему власти. На недавних выборах возглавляемый Абашидзе Всегрузинский союз возрождения получил почти 90% голосов. Единственная оппозиционная фракция в ВС Аджарии состоит из... двух депутатов-коммунистов. Основные промышленные объекты принадлежат либо родственникам батоно Аслана, либо его приближенным, в том числе депутатам парламента. Аджарское информагентство называется "Возрождение"; предприятие по производству окон, дверей и теплоизоляционных строительных блоков (совладельцем которого является сын Абашидзе Георгий) носит гордое название "Возрождение-М"; герб Всегрузинского союза — орел с расправленными крыльями и обращенной на запад головой — красуется на упаковках аджарского чая; новые фуражки аджарской милиции увенчаны внушительных размеров кокардой в виде все той же гордой птицы. Впрочем, все это нисколько не раздражает местное население и воспринимается как нечто само собой разумеющееся.
Худой мир
Опасаясь аджарского сепаратизма, Тбилиси делает все, чтобы не допустить усиления влияния лидера автономии. Озабоченность Тбилиси объясняется просто. Через несколько лет Батуми станет одной из главных транспортных артерий Закавказья: через него пойдет основной грузопоток "шелкового пути" из Азии, через него каспийская нефть из Баку дойдет до Черного моря, в Батуми находится единственный в Грузии нефтеперерабатывающий завод. Так что потеря контроля над Аджарией дорого обойдется Тбилиси. Правда, сегодня отделение Аджарии выглядит очень маловероятным. Аджарцы — те же грузины, для которых единство пятимиллионной нации не просто лозунг (вопреки распространенному мнению Аджария отнюдь не является мусульманской, а двухвековое пребывание в составе Османской империи расценивается в Батуми не иначе, как исламское иго). Сегодня Аджария экономически гораздо более зависима от "большой Грузии", чем Абхазия или Южная Осетия. Наконец, в случае вооруженного конфликта шансы Батуми на успех вообще выглядят мизерными.
Аджарии, находящейся в полной энергетической зависимости от центра, Тбилиси не дает развивать сеть электростанций, создает "режим наибольшего благоприятствования" другому грузинскому порту, Поти, отказывается предоставить Батуми статус свободной экономической зоны и даже слышать не хочет о разработке нефтяных месторождений близ Батуми. Абашидзе характеризует свои взаимоотношения с Тбилиси так: "Нам просто не дают развернуться, нас просто бьют по ногам!"
Любовь с первого взгляда или брак по расчету?
Абашидзе не скрывает, что российские войска для него "гарант мира и стабильности". Более откровенные аджарские парламентарии прямо заявляют: "Мы делаем все, чтобы не пустить сюда турок. Но наши возможности ограничены. Так почему Россия о нас забывает?" Конечно, говорить "забывает" не совсем верно. Два года назад именно российские военные помогли задержать на аджарской границе бойцов "Мхедриони". По сути Аджария являет собой едва ли не единственный успешный пример использования Москвой своей военной силы для сохранения влияния в постсоветском пространстве (что случилось в похожей ситуации в Абхазии, известно всем). И сегодня именно российские войска дают Абашидзе возможность чувствовать себя относительно независимо в относительной безопасности.
"Особые отношения" Абашидзе с военными выливаются для этих последних и в совершенно конкретные материальные выгоды. За счет автономии в Батуми были построены новый штаб 12-й военной базы, новый военный госпиталь, переданы в распоряжение российских пограничников здания. Сказать, что в этих зданиях мраморные лестницы — значит ничего не сказать. Мебель из красного дерева, шикарные кабинеты с ванными комнатами, оборудованными на зависть респектабельным кипрским отелям. И все это на фоне угроз Тбилиси выдворить из Грузии российские базы в случае затягивания решения абхазского вопроса.
"Мы зубами держим мир. Как будет завтра — зависит не только от нас. Но есть основания думать, что мы можем начать гореть", — заявил Абашидзе на встрече с российскими журналистами. Надо знать осторожного и хитрого Абашидзе, чтобы оценить эти слова. Для Москвы вопрос сегодня стоит не менее остро, чем лично для Абашидзе. Уход военных из Грузии приведет к утрате контроля над территорией, через которую пройдут важнейшая транспортная артерия и нефтепровод. А это означает почти полную потерю влияния в регионе.