Новый российский Уголовный кодекс содержит статью о промышленном шпионаже. Наказание за это деяние, правда, не совсем соответствует тяжести преступления: до года заключения и штраф в размере 200 минимальных зарплат для шпионов или три года тюрьмы и штраф в 500 минимальных окладов — для лиц, разгласивших коммерческую тайну. По сравнению с этим предложения законодателей США по борьбе с промышленным шпионажем выглядят как начало настоящей войны с похитителями промышленных секретов. Согласно законопроекту, одобренному в среду юридическим комитетом палаты представителей конгресса, лицам, виновным в экономическом шпионаже, грозит 25 лет тюрьмы, организациям — штраф до $10 млн.
Авторов российского УК отчасти извиняет то, что промышленный шпионаж в России не получил столь широкого распространения, как в США. Являясь мировым лидером во многих областях промышленности, особенно в том, что касается высоких технологий, Америка представляет прекрасное поле деятельности для охотников за секретами. По самым скромным оценкам, ежегодные потери американских фирм от промышленного шпионажа достигают $50 млрд. По мнению же главы Института законодательства о защите интеллектуальной собственности Джеймса Чандлера, эта сумма составляет $240 млрд. Причем объем этого "рынка" постоянно растет. По данным Американского общества промышленной безопасности число краж секретов у американских фирм с 1985 года возросло на 260%.
Эту проблему на слушаниях в конгрессе затронул директор ФБР Луис Фри, нарисовавший мрачную картину незащищенности Америки от промышленных шпионов. Что же воруют? Практически все. Наибольшее число случаев промышленного шпионажа зафиксировано в отношении фирм, работающих в области биотехнологий, авиа- и ракетостроения, телекоммуникаций, компьютерных программ, энергетики, оптики и радиотехники. Помимо самих технологий, шпионы проявляют интерес к коммерческой информации: содержанию контрактов, ценовой политике компаний и т. д. В качестве объекта шпионажа выступает также закрытая информация, касающаяся деятельности правительства: международные торговые и финансовые соглашения, размер госдолга, налоговая политика, программы помощи иностранным государствам и многое другое.
Кто ворует и как? По данным ФБР, наибольшую активность проявляют спецслужбы и фирмы 23 государств, список которых возглавляют Китай, Франция и Россия. Впрочем, конкретных обвинений официальные лица США избегают, предпочитая называть злоумышленника "одним иностранным правительством" или "некой иностранной фирмой". Методы, используемые при охоте за секретами, особой новизной не блещут. Чаще всего это вербовка сотрудников, имеющих доступ к секретам фирмы. В качестве секретных агентов могут также выступать иностранные студенты, учащиеся в США. Наниматели, которыми могут быть как спецслужбы, так и иностранных компании, предлагают им совмещать учебу с работой "по специальности" в какой-либо американской фирме, представляющей интерес как объект шпионажа. По информации ФБР, некое государство использует и более оригинальный способ вербовки. Поскольку в этой стране есть всеобщая воинская повинность, разведке не составляет труда найти массу желающих вместо службы в армии отправиться за границу для сбора коммерческой информации. И, наконец, фирмам, стремящимся защитить свои коммерческие секреты, следует опасаться разного рода консультантов, а также всяческих неправительственных фондов и "обществ дружбы". ФБР как-то вышло на ассоциацию таких консультантов, в течение долгого времени сотрудничавших с одной крупной корпорацией. Эти консультанты, пользуясь доступом к промышленным секретам, давали своей разведке советы, как догнать и перегнать Америку в области высоких технологий (за свои услуги они получили $1,5 млн).
Можно долго перечислять "подвиги" шпионов. По данным журнала Focus, только фармацевтические фирмы Аргентины, Бразилии, Индии и Турции путем кражи интеллектуальной собственности ежегодно наносят своим американским коллегам ущерб в размере $1,5 млрд. Что уж тогда говорить о таких всегда считавшихся наиболее интересующими шпионов областях, как производство вооружений, космос или компьютерные технологии.
С учетом вышеизложенного тот факт, что в США до сих пор отсутствует федеральное законодательство, устанавливающее уголовную ответственность за промышленный шпионаж, не может не изумлять. Причина этого, считают многие, — в либеральных принципах, установленных еще отцами-основателями США, в соответствии с которыми технологические достижения должны быть общим достоянием. Однако и первый закон, посвященный патентному праву, появился уже в конце XVIII века по инициативе Томаса Джефферсона. С тех пор законодательство по защите прав интеллектуальной собственности претерпело заметные изменения. Тем не менее судам до сих пор приходится пользоваться актами, изданными более полувека назад, когда не существовало глобальных компьютерных сетей, предоставляющих большие возможности для промышленного шпионажа. Нет в действующем законодательстве и положений о том, что собственностью, нуждающейся в защите, может быть вещь нематериальная, скажем, компьютерный код. Например, такой как тот, что сообщил посредством Internet служащий одной компании в Колорадо ее китайским конкурентам. Ликвидировать пробелы в законодательстве и должен закон о борьбе с промышленным шпионажем (Industrial Espionage Act), который будет принят конгрессом до конца этого месяца.
АНДРЕЙ Ъ-СМИРНОВ