Вчера наконец-то стало известно имя того, кто возглавит министерство культуры России. Это вновь Евгений Сидоров — первый и теперь уже второй по счету российский министр культуры. Правда, уверенности в том, что его кандидатура все-таки победит, до последнего момента ни у кого не было.
Новость стала известна только спустя несколько часов после окончания первого заседания нового правительства, которое было обещано провести в полном составе. На нем действительно представили всех — кроме министра культуры.
Напряжение дошло до предела. Как рассказывают, сам Евгений Юрьевич Сидоров два последних дня с утра до вечера сидел в своем кабинете в полной информационной изоляции. С ним никто не связывался, ничего не спрашивал, ничего не объяснял. Только накануне заседания в приемную позвонили из аппарата правительства и спросили: "Кто будет завтра утром от вас?" — ведь и. о. туда не ходят. В итоге пошел Михаил Швыдкой.
Само министерство продолжало лихорадить: кто-то на случай отставки руководства начал подыскивать новое место работы, кто-то в раздражении и усталости обещал подать заявление об уходе независимо от исхода ситуации. Словом, надежды на то, что у Евгения Сидорова есть шансы, оставалось все меньше и меньше. И не столько потому, что за последнее время было названо по крайней мере с десяток возможных кандидатов на место (а в последний день появился еще один — вообще общественности не известная директор музея Петропавловской крепости), сколько по тому, как эта ситуация развивалась.
С самого начала не скрывалось, что какие-то из министерских портфелей должны быть отданы оппозиции. И это вполне могли быть все семь (или несколько) из остававшихся до вчерашнего дня вакантными, в том числе и культурный. В итоге оппозиция получила лишь одно: дела СНГ теперь будет улаживать Аман Тулеев. Но дело, как теперь начинает казаться, могло быть и в другом: во время закулисных разговоров всплывали имена все новых и новых влиятельных (и совсем не оппозиционных) государственных деятелей, проявивших большой интерес к проблемам руководства культурой. Очевидно было одно: если все еще не назначают, значит, все еще есть борьба.
Но так ли уж плох нынешний министр? Он вполне демократичен и либерален. Его знают и с ним разговаривают на Западе. Он умеет вовремя скорректировать линию своего поведения и своего ведомства. Достаточно, вспомнить реституционную эпопею, историю с хасидами или разговоры о "сумевшей выжить, несмотря ни на что, российской культуре". Может быть, чуть мягковат, зато обаятелен и умеет произносить пламенные речи. "Проколов" и "криминала" вроде не было. И правительство до сих пор одобряло все представляемые им программы, а значит, следуя формальной логике, его поддерживало. Куда более открыто поддерживали его регионы и столичные деятели культуры, что доказали события последних дней. Были и письма, и просьбы его оставить на посту министра и даже сделать его вице-премьером. Хочется верить, что эта активность общественности и стала решающей.
Но чего хотела (или не хотела) общественность?
Во-первых, не хотела видеть на этом посту коммунистов и им сочувствующих (таким образом, кандидатуры Губенко, Говорухина и Горячевой отметались сразу). Во-вторых, как ни странно, актеров и вообще кого бы то ни было из художественной богемы тоже (рациональное "министром должен стать либо чиновник, либо менеджер" раздавалось все чаще). И в-третьих, наконец, не хотели резких перемен.
Хотели, видимо, "чтобы все было по-старому, только гораздо лучше". Чтобы получив ранг вице-премьера, министр культуры мог действовать так же решительно, как представители аграрных и промышленных лобби. И тут круг замкнулся: отвергающий коммунистов культурный истеблишмент, как следует из нынешней ситуации, в большинстве своем ностальгирует по временам социализма, когда деньги на культуру не надо было искать — их дарило государство, оставляя, естественно, за собой право решать, что культура, что нет.
Такого права нынешний министр не обрел — и, как кажется, не очень к тому стремился. Когда вчера, уже в шестом часу вечера мы позвонили в приемную, чтобы попросить Евгения Сидорова прокомментировать его назначение, секретарь любезно нас попросила: "Он так устал за эти дни, дайте ему отдохнуть. Звоните завтра".
ЮРАТЕ Ъ-ГУРАУСКАЙТЕ