Одни долгие годы только этого и ждали. Другие боялись, что это случится. И вот случилось: на прошлой неделе всерьез заговорили о возможной масштабной деприватизации предприятий. Поводом для этого стало прецедентное решение Петербургского арбитражного суда, отменившего приватизацию Ломоносовского фарфорового завода. Иными словами, суд решил, что государство имеет право отобрать собственность у любого инвестора только потому, что кто-то когда-то неправильно ее приватизировал.
Решение о деприватизации Ломоносовского фарфорового завода вызывало бурю эмоций и в коммерческих структурах, и в государственных. Приватизацию отменили из-за нарушений, которые были допущены при учреждении ЛФЗ. Но на прошлой неделе мало кого волновало, были они на самом деле или нет. Не особенно волновались за инвесторов, купивших акции завода год назад. Главным предметом дискуссии было другое: публика обнаружила вдруг, что за нарушения, допущенные при приватизации того или иного российского предприятия, можно запросто отнять акции у нынешних владельцев, честно купивших эти акции гораздо позже.
Мало кто сомневается, что в первые годы приватизации были и невольные ошибки, и сознательное жульничество. При тех темпах разгосударствления, которые имели тогда место, это было неизбежно. Собственно, нет никакой гарантии, что нарушения не были допущены в большинстве случаев. И вот теперь, как выясняется, отвечать за это будут не те, кто приватизировал предприятия с нарушениями, а те, кто ни о чем не подозревая купил их акции. Главное же, что абсолютно неясно, кого, когда и за какие именно нарушения могут наказать. А это означает только одно — рискует каждый.
Точечная экспроприация
Приватизация Ломоносовского фарфорового завода была отменена в прошлый понедельник, после рассмотрения иска Мингосимущества Петербургским арбитражным судом. Уже на следующий день председатель ФКЦБ Дмитрий Васильев (подавший, кстати, в конце прошлой недели в отставку) отправил гневное письмо главе МГИ Фариту Газизуллину. Он написал, что случай с ЛФЗ "ставит под сомнение права собственности на акции, облигации, паи или доли в любом российском предприятии, образованном в результате приватизации", и попросил "в возможно короткий срок определить и опубликовать исчерпывающий список акционерных обществ, образованных в процессе приватизации российских предприятий с нарушением требований приватизационного законодательства".
Этого, разумеется, Мингосимущество сделать не может. Во всяком случае, в обозримом будущем. Ведь для этого необходимо провести тотальную проверку всех российских предприятий. Иными словами, Васильев попытался показать МГИ абсурдность начатого процесса. Однако его письмо было проигнорировано.
А в среду председатель РФФИ Игорь Шувалов сделал совсем уж сенсационное заявление. О том, что фонд разрабатывает поправки к ряду российских законов, упрощающие изъятие приватизированного имущества в собственность государства. По его словам, это относится к предприятиям, перешедшим в частную собственность до июня 1997 года, то есть как раз к тому моменту, когда уже были проданы крупнейшие предприятия страны. Зачем "упрощать изъятие", когда МГИ уже продемонстрировало, что и существующая законодательная база позволяет его производить без особых проблем, неясно.
Единственное логичное объяснение — подготовка к широкомасштабной деприватизации. Но как раз ее-то чиновники из МГИ и РФФИ категорически отрицают. Они говорят лишь о том, что борются с единичными нарушениями.
Народный капитализм
Позиция чиновников понятна. Так, по мнению МГИ, Ломоносовский фарфоровый завод никто не приватизировал — его украли.
В январе 1990 года арендное предприятие "ЛФЗ" заключило договор аренды с правом выкупа имущества Ленинградского фарфорового завода с Минлегпромом РСФСР. Однако сумма выкупа оговорена не была, и арендную плату за пользование имуществом предприятие не платило. Спустя три года, в январе 1993-го, арендное предприятие было перерегистрировано в АОЗТ "ЛФЗ", причем в его уставный капитал было внесено арендованное (то есть чужое) имущество. 22 июня 1993 года зампредседателя ГКИ Петр Мостовой утвердил план приватизации ЛФЗ. Согласно плану, АОЗТ "ЛФЗ" вносило в уставный капитал новообразуемого АООТ "ЛФЗ" то самое арендованное имущество. Одновременно тем же самым имуществом в капитал ЛФЗ вошло и государство. Вот только предприниматели произвели переоценку его стоимости, а государство — нет. В результате доля государства в новом предприятии составила 2,2%, арендаторов — 97,8%.
И никто бы не предъявил претензий к этому документу, если бы в 1998 году на завод не пришли иностранные акционеры — американские инвестиционные фонды TUSRIF и KKR. В течение нескольких месяцев брокерские компании скупали в их пользу акции ЛФЗ у сотрудников завода и других мелких акционеров. Пока не скупили 60%. Как только новые акционеры явились на завод, между ними и гендиректором ЛФЗ Евгением Барковым немедленно возникли разногласия.
И против иноземцев поднялся весь трудовой коллектив ЛФЗ. Барков объявил иностранцам информационную войну, в ходе которой представители ЛФЗ добрались даже до покойного академика Лихачева. Венцом деятельности Баркова стало создание вице-премьером Юрием Маслюковым особой комиссии, занявшейся расследованием ситуации вокруг завода.
Тут-то и всплыла странная история "приватизации" завода. Сегодня, шесть лет спустя, МГИ считает ее воровством (вполне, надо сказать, справедливо). Но поскольку учредителем акционерного общества был трудовой коллектив, конкретного виновного в "воровстве" нет. И теперь само МГИ недоумевает, как же эта приватизация была проведена. Тем не менее министерство подало в суд, оспаривая тот самый первый учредительный договор, по которому имущество государства оказалось в собственности частного АОЗТ "ЛФЗ".
В МГИ заявили, что руководствуются только намерением вернуть государству незаконно отобранную собственность. Суд встал на сторону Мингосимущества. Так завод вернули народу.
Ловушка для инвесторов
Точно так же теперь можно вернуть народу пусть не все, но довольно многие предприятия. Ведь нигде четко не сказано, при каких именно нарушениях акционирование считается незаконным. Во всяком случае, наличие официального документа от того же МГИ, как показал суд, не аргумент.
Но главное даже не это. Главное то, что крайним в этой ситуации оказывается инвестор, выложивший за акции $4 млн. Получается, что трудовой коллектив имеет право украсть завод, но только до того момента, пока не продаст его. Следует ли теперь фондам судиться с каждым работником завода, продавшим ему акции, приобретенные, как выяснилось, нечестным путем? В МГИ внятных рекомендаций не дают. Ведь прецедентов отъема акций у инвесторов, купивших их на рынке, пока не было.
Один из заместителей главы МГИ, попросивший не называть его имени, сообщил нам, что в принципе работа по проверке предприятий ведется постоянно. И уже были случаи, когда предприятия возвращались государству. Единственное их отличие от случая с ЛФЗ в том, что на тех предприятиях не было иностранцев, и принадлежали они в момент деприватизации тем же собственникам, которые нарушали закон во время их приватизации.
По словам министерского чиновника, МГИ, столкнувшись с конкретным фактом нарушения закона, не может пройти мимо — оно обязано возвратить собственность государству. Поэтому МГИ и рекомендует всем собственникам приватизированных предприятий внимательно проанализировать их историю. Потому что и в следующий раз, обнаружив факт приватизации, проведенной "с грубейшими нарушениями закона", оно поступит точно так же.
Ну а если нарушение будет не грубейшим, а просто грубым? На этот вопрос в МГИ ответить не могут. Министерство лишь предлагает собственникам прийти к ним и вместе с чиновниками найти возможности для исправления допущенных при приватизации их предприятий нарушений.
Наверное, точно так же шесть лет назад акционеры Ломоносовского фарфорового пришли к Петру Мостовому...
АЛЕКСАНДР СЕМЕНОВ
--------------------------------------------------------
ПЕРВОЕ ПРАВИЛО ПРИВАТИЗАЦИИ: ТРУДОВОЙ КОЛЛЕКТИВ ИМЕЕТ ПРАВО УКРАСТЬ ЗАВОД, И ЕМУ НИКТО НИЧЕГО НЕ СКАЖЕТ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ЭТОТ ЗАВОД НЕ БУДЕТ ПРОДАН ПО-НАСТОЯЩЕМУ
ВТОРОЕ ПРАВИЛО ПРИВАТИЗАЦИИ: ЗА НАРУШЕНИЯ, ДОПУЩЕННЫЕ ПРИ ЕЕ ПРОВЕДЕНИИ, ОТВЕЧАЮТ НЕ ТЕ, КТО ИХ ДОПУСТИЛ, А ТЕ, КТО НИ О ЧЕМ НЕ ПОДОЗРЕВАЯ КУПИЛ АКЦИИ ПРЕДПРИЯТИЯ НА РЫНКЕ
--------------------------------------------------------
Что скажете?
Подобное может случиться и с более крупными компаниями
Грегори Грушко, управляющий директор компании АТОН
С момента приватизации Ломоносовского фарфорового завода состав его акционеров сменился несколько раз. И сегодняшние инвесторы не имеют ничего общего с теми, кто завод приватизировал. Забирать у них имущество просто потому, что кто-то когда-то провел приватизацию с нарушениями, нелогично. Это создает опасный прецедент. Мингосимущество объявляет, что существует целый список организаций, которые были приватизированы с нарушениями. Это вполне реально. Остается присоединиться к Дмитрию Васильеву и попросить обнародовать этот список. Предупредите заранее и работайте вместе с инвесторами! Но приходить и забирать имущество у невиновных абсурдно. Эта история вызвала очень нехорошую реакцию у иностранцев. Им непонятно, как можно просто взять и забрать акции. Можно понять, если бы акции компании забирали у тех, кто ее приватизировал лживым путем, — в этом, как раз, не было бы ничего плохого. Но в данном случае речь идет совсем о других инвесторах. Жутко представить, но это вполне реально, что подобная ситуация может произойти и с другими, более крупными предприятиями.
Более половины предприятий приватизированы с нарушениями
Евгений Коган, директор департамента финансовых инструментов компании "ЦентрИнвест Секьюритиз"
На эту историю правильнее смотреть с двух сторон. С одной — если речь идет о банальном воровстве. Тогда пересмотр итогов приватизации может иметь смысл. Только не в той форме, как это делается сейчас,— взять и все отнять у совершенно ни в чем не повинных акционеров. Другое дело, если приватизация проходила с определенными нарушениями. Возможно, так и было — все делалось в спешке, нормативная база еще не была сформулирована должным образом. Но в этом случае раздувать скандал неправильно. У нас более половины предприятий приватизировано с мелкими нарушениями. И что теперь, по каждому случаю пересматривать итоги? Абсурд. Остается списать это на ошибки прошлого. В противном случае достаточно велика вероятность того, что завтра история повторится с "голубыми фишками". Тогда про инвестиции в Россию можно будет забыть. Будут массовые продажи и, как следствие, полное прекращение операций на российском рынке ценных бумаг. В этом случае и я, и многие мои коллеги останемся без работы.
Крупным эмитентам пока вряд ли что-нибудь угрожает
Андрей Абрамов, аналитик ИБГ "НИКойл"
Пока подобных инцидентов в отношении крупных российских компаний не произошло. Поэтому сейчас история с Ломоносовским фарфоровым заводом вряд ли серьезно скажется на поведении инвесторов. "Голубые фишки" инвесторы считают относительно надежными инструментами (в том смысле, что они не опасаются, что здесь их права могут быть нарушены). И пока госорганы не намерены предпринимать попытки пересмотреть итоги приватизации по крупным эмитентам. Но это пока. В нашей стране, как известно, может произойти все что угодно, и те иностранные инвесторы, которые пока остаются на нашем рынке, прекрасно об этом осведомлены. И произвести впечатление на эту категорию инвесторов могло бы что-то выходящее за рамки того, что уже происходило в России. Впрочем, исключать того, что такая же история, как с Ломоносовским заводом, не произойдет с крупными, активно торгуемыми предприятиями, нельзя. И тогда я просто не представляю себе, к чему это приведет. Последствия могут быть какие угодно.
У нас подобных эксцессов быть не может
Геннадий Суворов, советник президента ОАО "ГАЗ"
Ситуации, подобные случившейся с Ломоносовским фарфоровым заводом, должны решаться только в судебном порядке, и все последующие действия должны соответствовать решению суда. На ГАЗе такое просто невозможно: автозавод приватизировался в точном соответствии с законодательством. Так что у нас подобных эксцессов просто быть не может.