На фронтах объявленной Джоном Мейджором "первой европейской коровьей войны" Лондон одержал первую победу. Поздно вечером в среду глава Комиссии ЕС Жак Сантер объявил о частичном снятии эмбарго на ввоз британской говядины в страны ЕС. Одновременно он призвал премьера Великобритании "немедленно прекратить политику обструкции решений ЕС", которую Лондон последовательно проводит уже две недели.
Решения КЕС ждали еще в среду утром. В полдень разнеслась весть о том, что Мейджор комиссию "додавил". Но тут же последовала другая: с опубликованием вердикта в КЕС решили повременить. В Брюсселе не скрывали, что дискуссии по поводу британского раскольничества в ЕС приобрели весьма эмоциональный характер, а обещанный Лондону компромисс может и не состояться. Комиссары ссылались на противоречия в стане министров сельского хозяйства ЕС, которым накануне так и не удалось договориться по "коровьему вопросу": голосов не добрало ни решение "pro", ни "contra" — ни с чем и разошлись, переложив ответственность на КЕС.
Спорили комиссары, судя по всему, совсем не по сути самого эмбарго: о том, что КЕС может снизойти до отмены запрета на три субпродукта (называли желатин, топленое сало и бычью сперму, что в общем объеме британского говяжьего экспорта составляет мизерную часть), Лондону было объявлено еще неделю назад. И нельзя сказать, чтобы Мейджора эти обещания сильно вдохновили: эмбарго только в отношении субпродуктов грозит казне Ее Величества ущербом почти в $50 млн в год, а перекрытый говяжий экспорт в целом тянет на $750 млн. По данным британского минсельхоза, кризис обойдется британскому бюджету более чем в $3,6 млрд (до 1999 года); только для уничтожения заболевших коров в этом и следующем году необходимо более $1,5 млрд. Оттого-то Мейджор и решился на бунт. Лишь за двухнедельный период "коровьей войны" с Европой это вылилось в блокирование Лондоном 20 решений ЕС. Британские дипломаты бунтуют на всех уровнях: от воздержания от голосования вообще до отказа участвовать в разработках проектов и решений в комиссиях и комитетах ЕС.
Достигнутый КЕС компромисс наступательный пыл Лондона, видимо, не умерит. Хозяин британского Foreign office Малькольм Рифкинд, дипломатично поприветствовав решение комиссаров, подчеркнул, что расценивает его как начало "пути к полному снятию запрета": "Если будет проявлена добрая воля, то мы сможем добиться такого соглашения в течение ближайших недель". Слово "добиться" произнесено неслучайно: в канцелярии премьера со всей определенностью заявили, что, несмотря на уступку КЕС, антиевропейская политика Великобритании остается в силе. Вослед этому известию комиссар-аграрник Франц Фишлер поспешил проинформировать КЕС о своих впечатлениях от визита в Великобританию: процесс истребления занемогших бешенством коров идет полным ходом — словом, Лондон старается. Одновременно глава КЕС Жак Сантер вступил в переписку с Мейджором, призывая его смягчиться по отношению к ЕС. Но вопрос, кто — Лондон или ЕС — смягчится первым, остается открытым: британцы еще не нанесли главный удар, который — в чем в Брюсселе не сомневаются — придется по европейскому валютному союзу, построение которого англичане и без того тормозят со всем присущим им упорством.
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА