В Витебске завершился XII Международный фестиваль современной хореографии (IFMC) — старейший на постсоветском пространстве. Пять ноябрьских дней сорок танцевальных коллективов из девяти стран боролись за призовой фонд в 11 000 долларов.
Фестиваль "молодежного эстрадного танца" появился в Витебске в 80-е и по сию пору не растерял привычек счастливого детства. Жизнь на витебском фесте напоминает образцовый пионерлагерь — с распорядком дня, вожатыми-координаторами, отрядами (отдельно — критики и отдельно — прессы), толпой простых пионеров, каждое утро сдающих нормативы на сцене местного Дворца культуры, и непременным общим ночным костром под иностранным названием "парти". Опекает лагерь строгое государство, а потому к бессменному председателю жюри Валентину Елизарьеву (многолетнему худруку Национального Большого театра оперы и балета, запросто вхожему в министерские кабинеты) фестивальное начальство относится с трепетом. Худрук формирует судейскую бригаду, дает наставления прессе и следит за общим благообразием.
В этом году сорок танцевальных коллективов должны были соревноваться на двух дистанциях: о/б (одноактный балет до 30 минут) и х/м (хореографическая миниатюра до 15 минут). На деле всех свалили в одну кучу. Двое суток без границ и без правил текла современная хореография — от неоклассических миниатюр до эстрадных частушек. Зато 56 опусов первого тура конкурса позволили выявить некие ее тенденции.
Выяснилось, что современной хореографией занимаются по преимуществу женщины. Главным предметом их исследований является незавидная женская доля. Женщина в постсоветском пространстве принципиально некрасива, бесповоротно несчастна и постоянно готова к бою. Она либо жаждет любви, восставая против грубого секса, либо дерется, отстаивая свою независимость, либо переживает печальные последствия страсти. Она простоволоса и босонога, одета в бесформенное исподнее, а в моменты наивысшего напряжения духовных сил припадает к национальным истокам. Зачастую женская страсть приобретает лесбийский оттенок — не по естественной склонности, а лишь от нехватки танцовщиков мужского пола. Давно не бывавший на родине член жюри Леонид Козлов — бывший комсорг Большого театра и экс-премьер труппы Баланчина,— был ошарашен потоком чернухи. На пресс-конференции он затосковал было об "элегантном сексе" ("эротике" — поправила главный редактор журнала "Балет"), но был не понят аудиторией и ошикан.
Вторым внятным признаком современности является декларативный дилетантизм. Оно понятно — учиться современному танцу в странах СНГ негде. Наши авангардисты хватают крохи западных мастер-классов и утешаются заверениями европейских теоретиков в самоценности любого волеизъявления творца. Так что ублажать публику крепко сделанными номерами считается игрой "не по правилам". Дворовая самодеятельность поляков (Dance theatre from Lublin) и беспомощная претенциозность израильтян из театра Ярона Марголина пришлись здесь ко двору. Зато явление высокопрофессиональных китайцев с эффектными хореографическими миниатюрами и балетного танцовщика из голландского "Интроданса" было воспринято остальными участниками как личное оскорбление. Как выразился один из конкурсантов, "какое-то соревнование пловцов с фехтовальщиками".
Жюри выруливало из конкурсного хаоса не без труда. Проглядело изысканную миниатюру канадки Ким Франк "Между небом и землей": балетные семидесятники заскучали на неспешной эзотерике хореографии и не заметили лучшую российскую исполнительницу contemporary dance Ирину Долголенко. Не оценили и социальную иронию екатеринбургской команды "Киплинг" (их уморительный номер на тему пушкинского юбилея под названием "Жизнь, длиною в строчку" отметила своим призом московская пресса). Впрочем, итоговые результаты неожиданностей не принесли — жюри оказалось готово к компромиссам.
Третье место занял спектакль Кинетического театра "Что такое морская капуста?", изготовленный Александром Пепеляевым — признанным вождем всех российских профанов. Вторую премию получил челябинский Театр современного танца за балет Ольги Пона "Ты есть у меня или тебя у меня нет?" — так поощрили "женско-почвенное" направление. Но первый приз возражений не вызывал. Его отдали екатеринбургским "Провинциальным танцам" за "Свадебку" Стравинского. Постановка Татьяны Багановой, уже засветившаяся на первом Московском международном фестивале современного танца — единственный спектакль, который можно оценивать без снисхождения. Гран-при третий год подряд получили китайцы. Иллюстративные "Миры" хореографа Гаоян Джинзи — отнюдь не шедевр, но постсоветским энтузиастам нечего противопоставить китайской государственной программе развития современного танца.
Ни Россия, ни Белоруссия подобных программ не имеют и в обозримом будущем ими не обзаведутся. Ну, а что бы меж тем мог сделать сам фестиваль? Не выпускать на сцену каждого, кто добрался до Витебска. Не устраивать соревнования всех со всеми, а определить четкие номинации. Не навязывать фестивальной жизни формы комсомольской учебы. И не заканчивать церемонию награждения автопробегом по сцене четырех спонсорских фольксвагенов. Даже если от этого зависит судьба следующего фестиваля.
ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА