Фото: РИА НОВОСТИ
Фото: dbox for CIM Group & Macklowe Properties
Фото: Фото Николая Малышева и Александра Сенцова /Фотохроника ТАСС/
Фото: Коммерсантъ / Александр Щербак
Москва 1920-х годов представляла собой огромный котел, в котором бурлили грандиозные планы и новаторские идеи. Большевики строили новый мир, в котором тот, кто был никем, должен был стать всем. Упразднялись любые излишества: романтика в отношениях, комфорт в быту, эстетическое начало в искусстве. Революционный подход коснулся и архитектуры. Наиболее прогрессивным стилем того времени стал конструктивизм, основателем которого можно считать россиянина Татлина и француза Ле Корбюзье (его называли троянским конем большевизма). Сторонники нового стиля начинали с "чистого искусства", которое на словах отвергали: они экспериментировали с формами, создавали скульптуры-конструкции. И лишь потом двинулись в архитектуру, дизайн, моду (появился даже термин "прозодежда", означавший производственную одежду). Владимир Маяковский писал в журнале "ЛЕФ": "Впервые не из Франции, а из России прилетело новое слово искусства — конструктивизм, понимающий формальную работу художника только как инженерную, нужную для оформления всей нашей жизни..."
Архитектурное новаторство состояло в отрицании всяческого декора и торжестве функциональности. При строительстве зданий применялись железобетонные конструкции, столбы-опоры. Помещения отличались свободной планировкой, так как несущих стен не было. В Москве на углу улиц Мытная и Шухова стоит дом, возведенный в "бурную эпоху". Примечателен он тем, что две квартиры, расположенные на одном этаже, имеют общую ванную комнату. Позднее дом надстроили, поэтому верхние этажи нормальные. Но лифт до них идет экспрессом — чтобы не ставить жильцов нижних этажей в неудобное положение, когда они в халате и тапочках бегут из общей ванной в свою квартиру.
Эстетикой 1920-х стали бетон, стекло и железо. В строительстве и отделке преобладали простые геометрические формы. С большим энтузиазмом конструктивисты моделировали и новую мебель. Они поставили ее на трубчатые металлические ножки — так был изобретен пружинящий рессорный стул, а Ле Корбюзье придумал регулируемый шезлонг. В 1923 году немцы Юккер и Вагенфельд создали настольную лампу на стройной "ноге" и со стеклянным полусферическим абажуром. Они с гордостью представили ее на Лейпцигской ярмарке, но были осмеяны: их детище сочли слишком примитивным. В 1982 году светильник все же получил признание за Gute Form ("хорошую форму") — что ж, лучше поздно, чем никогда.
Регулируемый шезлонг, автор Ле Корбюзье
Техника, всегда вдохновлявшая инженеров новой жизни, развивалась. По небу плыли дирижабли — на их обтекаемую форму обратили внимание автомобилестроители. Разумеется, архитекторы-конструктивисты тоже заметили новшество — так в стиле появилось особое направление аэронавтика. Теперь подлокотники кресел напоминали каплевидные кузова автомобилей (а-ля "Победа"), углы шкафов сгладились. Но четкая геометрия (прямоугольники, треугольники, квадраты, круги) никуда не исчезла — это по-прежнему была основа стиля. Ее дополнительно подчеркивали цветом, фактурой. Архитекторы играли с плоскостями, показывая пластичность материала — к примеру, изворачивали улиткой лестницы, чтобы показать с обеих сторон поверхности ограждений. Среди мелких предметов декора были "плоскостные", вывернутые цапли, трапециевидные и треугольные украшения. Часы уже не являли собой каминную роскошь: их лишили бронзы, амуров и заключили в строгую металлическую рамку.
В СССР конструктивизм правил бал, распространившись на многие сферы жизни. Политические события способствовали изменениям и личному аскетизму. Меж тем в Европе новшества были не так заметны, а ближе к 1930-м выяснилось, что и в Советском Союзе люди тоже тяготеют к буржуазности (ничем из них тягу к комфорту не вытравишь). Кроме того, наши граждане были бедны, поэтому в их квартирах конструктивистские вещи странным образом уживались с бабушкиными сундуками, карнизами и комодами эпохи модерна.
В начале 1930-х годов конструктивизм уступил позиции: его атаковал пышный ар-деко. Дружба антагонистов — нарочитой театральности и честного аскетизма — выглядела странной. И все же они ужились. Обилие дерева, кожи, шкур и строгая геометрия, подчеркивание конструкций. Появились лепные карнизы, но они в квадратик или скромную, четкую полоску. Массивные столы, но с геометричной текстурой дерева. Ар-деко принес яркость. До этого в фаворе были черный, коричневый, белый цвета, металл. С приходом ар-деко в интерьере появляются фиолетовый, красный, серебристый.
Здание Центросоюза ( Наркомлегпрома), архитектор Ле Корбюзье, 1928 - 1935
Фото: РИА НОВОСТИ
В СССР шкур африканских животных и зеркал с серебристыми рамами не было, зато изменился внешний облик зданий: появился "сталинский ампир". Он принес с собой вензеля, пилястры, колонны с капителями. Но интерьеры у советских семей по-прежнему были собраны из наследства и того, что попалось в магазине. Трофейная мебель подъедет позже, а пока что с комодов свешивались кружевные салфетки, углы подпирали этажерки ар-нуво (на бамбуковых ножках), в центре комнаты стоял большой стол с конструктивистскими стульями, а над столом висел оранжевый купол-абажур с желтой бахромой. Закрытая страна — однообразный быт.
В наши дни люди вспомнили о тягучем и витиеватом ар-нуво, о броском ар-деко, но большого интереса к чистому конструктивизму не наблюдается. Возможно, это генетическая память об ужасных годах тотальной бедности или людей сманил более современный минимализм. И все же ценители строгой геометрии находятся, а значит, революционный конструктивизм прошел проверку временем. Современные российские архитекторы замечательно воссоздают этот стиль для владельцев загородных домов. В мегаполисах, где каждый квадратный метр на счету, дома устремились ввысь. Изгибать конструкцию по горизонтали стало тяжелее: надо экономить площадь. В результате появились минимализм, хай-тек. Они выросли из конструктивизма и сохранили его функциональность, но при этом утратили романтику. Что ж, современность диктует свои правила, и архитекторы их учитывают: взлетают к облакам небоскребы Дубая, Рафаэль Виньоли спроектировал самое высокое жилое здание в Нью-Йорке, наша столица обзавелась комплексом "Москва-Сити". Здания соответствуют всем критериям конструктивизма: минимум декора, большая площадь остекления, использование бетона и металла. Но взгляните на знаменитый московский "Дом на набережной" с его кинотеатром "Ударник", и вы увидите разницу. Конструктивизм, рожденный в эпоху потрясений, стал классикой, но благодаря ему родился совершенно новый подход к архитектуре: инженерная мысль, технические детали стали частью искусства. Мы можем гордиться тем, что функциональный подход к архитектуре расцвел на нашей земле — "революция, о которой так долго говорили большевики, свершилась".