В год 60-летия Каннского фестиваля в конкурсной программе — целых два русских фильма, впервые за 13 лет. Почему для России Канн — может быть, только наравне с «Оскаром» — все эти годы остается главным мерилом киноуспеха?
Вышло так, что в год проведения юбилейного, 60-го Каннского кинофестиваля в России вследствие разных климатических и субъективных причин в мае уродился урожай «винограда», пригодный для экспорта во Францию. Впервые с 1994 года в конкурсе два наших фильма — «Александра» Сокурова и «Изгнание», вторая картина венецианского лауреата Андрея Звягинцева. Кроме того, в «Ателье» — полигоне для незаконченных проектов — ученица Сергея Бодрова Гука Омарова (правда, от Казахстана). В конкурсе студенческих фильмов «Синефондасьона» — вгиковец Александр Кугель с абсурдистской короткометражкой «Неосторожность». Президент жюри конкурса дебютов — Павел Лунгин. Но и это еще не все. Отборщик Каннского фестиваля, эксперт по Восточной Европе Жоэль Шапрон не исключает новых сюрпризов. В начале мая будет объявлена программа параллельных каннских программ — «Двухнедельника режиссеров» и «Недели критики» — и там, возможно, тоже окажутся картины из России. Арт-директор фестиваля Тьерри Фремо с радостью заговорил о возрождении русского кино, ведь Канн так же заинтересован в хороших фильмах из разных стран, как мы заинтересованы в подпитке для самолюбия.
— Сразу двух русских картин в конкурсе не было всего лишь с 1994 года, а до этого — и в 1992-м, и в 1991-м, и в 1990-м — их было по две. Если учитывать общий уровень русского кино, то удивляться нечему, — говорит Жоэль Шапрон. — На этот раз, я думаю, да — стечение обстоятельств. Многие считают, что мы выбираем лучшие фильмы года — это не так. Некоторые картины не готовы к маю. Мы ждем новые имена, выслеживаем их. «Возвращение», например, мы бы не упустили, если бы фильм был закончен к Каннскому фестивалю. Хотя мне кажется, что уровень вашего кино все-таки повышается. В этом смысле я оптимист.
Шапрон утверждает, что «Александра» и «Изгнание» — лучшее, что он увидел на этот раз: «Сокуров удивил тем, что он снова идет абсолютно в другом направлении, не повторяется. Ничего общего ни с «Русским ковчегом», ни с трилогией о диктаторах. Второго фильма Звягинцева очень ждали и боялись, что он будет не на уровне. Я могу сказать, что это не только на уровне — это еще тщательнее придумано, чем «Возвращение». Если Сокуров движется в другую сторону, то Звягинцев идет в глубину (о сюжете «Изгнания» известно мало — один из героев, говорят, каменщик, время и пространство условно, в кадре появляется специально построенная в Молдавии мультиконфессиональная церковь. — «О»)».
И все же трудно понять: русские фильмы в этом году лучшие или сам факт присутствия в конкурсе Канн превращает их в события? Видимо, и то и другое. Канн не допускает ошибок вкуса, это такая Палата мер и весов кинематографа. Искусство, развлечение, бизнес — все здесь всегда в нужных пропорциях, и все идет на пользу репутации. Сорванный Годаром и Трюффо Канн 1968 года, антибушевская клоунада Майкла Мура на Круазетт и «Шрек-2» в конкурсе — такой же факт искусства, как Золотая пальмовая ветвь «Сладкой жизни», открытие иранского кино и манифест «Догмы-95». Канн, кажется, единственная киноинституция, которой удается с таким изяществом разрешать конфликт между массовым и элитарным.
Как бы фестиваль ни заигрывал с национальным кино, выискивая (и отчасти создавая) на разных континентах «новые волны», он всегда остается фестивалем наднациональным — и режиссерским по преимуществу. В Канне по-прежнему не продюсер и не актер, а именно режиссер — главная фигура. В этом году в конкурсе будут новые работы Гаса Ван Сента, Кустурицы, Тарантино, братьев Коэнов. Всего — 22 фильма, 23 режиссера, и только пятеро здесь новички: Дэвид Финчер, австрийский авангардист Ульрих Зайдль, француз Венсан Парроно, американец Джулиан Шнабель и Андрей Звягинцев.
Создатель «Возвращения», таким образом, получил еще одну звездочку на погон, вошел вслед за Михалковым, Кончаловским, Германом, Сокуровым и Лунгиным в «каннскую номенклатуру» — поздравляем. Но мы поостережемся все же обобщать этот факт до заявлений типа «возрождения русского кино». Два фильма — это еще не волна. Дело в том, что в знаменитой триаде кино, вино и домино пункт первый уместнее сравнивать со вторым, чем с третьим. В том смысле, что кино — это не спорт, сколь ни соблазнительна аналогия. Тренировки и патриотизм болельщиков не выведут в финал (победа в Канне). С виноделием сходства больше — как и в случае с виноградом, сезон для кино бывает урожайным, бывает наоборот. В 2006-м англичане получили Золотую Пальму (Кен Лоуч) и Приз жюри (Андреа Арнольд) — а в этом году из Британии нет ни одного конкурсного фильма. Та же история с Италией: год назад — два фильма, сейчас — ничего. И при этом фестиваль неожиданно может выделить место абсолютным новичкам. Свежий пример — попавшая во вторую по значению каннскую программу «Особый взгляд» картина «Магнус». Это дебют эстонского кино в Канне и первый фильм 27-летней Кадри Коусаар. На родине она писала романы, вела передачи на радио и ТВ и никогда не училась в киношколе. Основанный на реальных событиях фильм про молодого человека, одержимого желанием умереть, Кадри сняла на деньги приятеля-программиста (около 60 тысяч долларов). Диск с «Магнусом» девушка отправила на сайт фестиваля — и немедленно была приглашена в «Особый взгляд». Теперь Кадри, претендентка на «Золотую камеру», говорит, что следующий фильм хочет снять о Довлатове в Таллине. И если снимет «на уровне», то скорее всего снова попадет в Канн, потому как — уже номенклатура.
Мишура и глубина
Именно с Канна началась традиция «озвездения» кино, именно со знаменитой набережной Круазетт повелось, что показаться важнее, чем показать. При этом Канн до сих пор умудряется сочетать мишуру и глубину, блеск и свет. Яркость, подчеркнутая демократичность, вызов и свобода. Он и не мог получиться иным — ведь задуман был в 1939 году как антипод профашистскому тогда Венецианскому — помпезному, монументальному. Россия лишь однажды была главным призером Канна: в 1958 году им стал фильм Михаила Калатозова «Летят журавли». Между тем в качестве гостей и призеров СССР и Россия в Канне были представлены с самого основания фестиваля. Надеемся, что так будет и впредь.
МИХАИЛ СЕРАФИМОВ