Старт советской космической эры был достаточно странным. «Сначала работавшие в сталинских шарашках ученые просто скопировали ФАУ-2, потом нашли собственные решения, — напоминает директор Института космических исследований (ИКИ) РАН, головного академического института, уже 42 года занимающегося исследованием космоса, Лев Зеленый. — Сергей Королев убедил правительство в виде исключения снять с одной ракеты ядерную боеголовку и поставить вместо нее спутник».
Интересно, что запуск спутника в самом СССР остался практически незамеченным, в первые два дня все ограничивалось короткими сообщениями информагентств. Шквал начался после восторженных откликов из Штатов, где сразу осознали: человечество вступило в новую эру. Хрущев был чувствителен к международному признанию, сделал ставку на космос и не прогадал. Целые десятилетия прошли на волне массового увлечения космосом. Потом, правда, интерес стал постепенно спадать.
«Отчасти в этом и наша вина, — констатирует Лев Зеленый. — Мы не научились рассказывать о своих достижениях, продавать их, как делают те же американцы». Кому и что реально дал космос — вопрос в России, увы, пока что риторический. Однако не исключено, что ситуация в корне изменится. На Госсовете в Калуге неоднократно звучало, что «в вопросах практического применения космических достижений следует повысить роль регионов». Последние уже активно делятся соображениями. Так, москвичи предлагают создать базовую высокоточную городскую спутниковую систему навигации, ярославцы — систему мониторинга транспорта, новосибирцы — базовую региональную геоинформационную систему. Координировать космическую деятельность различных хозяйственных субъектов должен Российский инновационный фонд развития инфраструктуры и использования результатов космической деятельности, в который предлагается отчислять часть прибыли от «коммерциализации» космоса.
БОРЬБА ЗА БЮДЖЕТ
Российской космической науке есть что предложить народному хозяйству. «В нашем институте проведены весьма интересные работы по космическому мониторингу лесных пожаров, состояния лесов, — рассказывает Лев Зеленый. - Мы также успешно сотрудничаем с Минрыбхозом. Однако каждый житель РФ поймет, что для него значит космос, только когда космическая связь придет в каждый дом».
Действительно, центральным вопросом, обсуждавшимся в Калуге, была российская система глобального позиционирования ГЛОНАСС. Курирующий это направление первый вице-премьер Сергей Иванов пообещал, что она заработает уже в этом году. У специалистов, правда, светлое будущее ГЛОНАСС пока вызывает сомнения. «Проблема — в том, что для устойчивого функционирования системы необходимо разместить 24 спутника на геостационарной орбите (пока же их 10)», — поясняет заместитель директора ИКИ РАН Михаил Веселов.
Но даже если подобная спутниковая группировка будет создана, коммерческое использование ГЛОНАСС остается под вопросом. Не налажен массовый выпуск приемников, способных принимать сигнал ГЛОНАСС. Не существует электронных карт и другой программной продукции, совместимой с данной навигационной системой. А самый главный вопрос — кто будет оплачивать предоставляемые услуги? Успех американской системы глобального позиционирования GPS во многом как раз и обусловлен тем, что для потребителей она бесплатна — все расходы по эксплуатации взвалил на себя госбюджет США. По карману ли такое России? «Для государства ГЛОНАСС — предмет первой необходимости, — констатирует Лев Зеленый. — В таком деле, как глобальное позиционирование, нельзя зависеть от капризов одной страны. Вот и европейцы создают свою систему Galileo. Можно надеяться, что к ГЛОНАСС проявят интерес и страны третьего мира».
ВРЕМЯ РОМАНТИКОВ
Для поколения, выросшего в СССР, где почти все дети мечтали стать космонавтами, подобное покажется невероятным. Однако факт: вот уже несколько лет российская космическая отрасль испытывает острый кадровый голод. «В 70 — 80-е годы молодые люди, желавшие заниматься высокоинтеллектуальной деятельностью, шли, как тогда шутили, или в диссиденты, или в космонавты, — поясняет Михаил Веселов. — Работать в космической отрасли было престижно — передовой край науки, хорошее соцобеспечение, жилье. Сейчас у выпускников вузов выбор куда богаче». Однако главной проблемой по-прежнему остается пресловутый жилищный вопрос.
По наблюдениям Льва Зеленого, в последние годы в Физтех, основную кузницу кадров для космической отрасли, поступают в основном из регионов. «Много талантливых ребят, они бы и рады остаться у нас в институте, но им элементарно негде жить. Вот и пристраиваем их своими руками к партнерам за рубежом. Там они хотя бы продолжают заниматься наукой, а здесь просто уходят в банки и фирмы», — поясняет Лев Зеленый. Единственная надежда молодых ученых — жилищные субсидии, которые им в очередной раз посулила РАН. «Впрочем, побывав на первом заседании Координационного совета по делам молодежи в научной и образовательной сферах при президентском Совете по науке, технологиям и образованию я пришел к выводу, что руководство страны понимает серьезность ситуации и намерено в самое ближайшее время предпринять чрезвычайные меры по ее улучшению, включая и жилищную проблему», — замечает член данного совета Владислав Измоденов.
«Нельзя все сводить к деньгам. Движущая сила при изучении космоса — страсть человека к познанию, — убеждает член ученого совета ИКИ РАН Александр Лутовинов. — У нас в отделе много молодых ребят, которые приходят писать дипломы, да так и остаются в институте, поскольку мы даем им возможность заниматься живой наукой. Россия имеет 25-процентную квоту на исследования на европейской обсерватории ИНТЕГРАЛ, которую мы в свое время вывели на орбиту с помощью «Протона». А это значит, что молодые ученые имеют доступ к самым свежим данным из космической обсерватории. Что-то в космосе взорвалось, увидел, в течение нескольких часов обсчитал, тут же написал циркуляр об открытии. Интересно! Сохраняется дух первооткрывателей, который был в 60 — 70-е годы прошлого века».
В том же NASA давно поняли, что космос — дело романтиков, и сознательно делают ставку на них. «Так, сейчас в США разрабатываются проекты запусков космических аппаратов в межзвездное пространство, за пределы Солнечной системы. Это чрезвычайно важно для науки. Американцы рассматривают такой полет в межзвездную среду как репетицию полета к альфе Центавра, что, конечно, вдохновляет всех тех, кто в душе романтик», — замечает Владислав Измоденов. Самое интересное, что именно такие «безумные проекты» лучше всего окупаются.
