СТЫД И ПРАВОТА СИЛЬНЕЕ СТРАХА

Рецептов не может быть, но забота о другом человеке, с которым вместе ты угодил в предельную ситуацию, — вот что перешибает страх, вот что сильней его

СТЫД И ПРАВОТА СИЛЬНЕЕ СТРАХА

Меня иногда спрашивают: «Вам самому случалось бояться?» Да, конечно. Это была довольно мучительная тревога за судьбу того, что я пишу, и за собственную. Видите ли, страх 60 — 70-х годов (по крайней мере в моем случае) был однонаправлен и порождался причинами политическими: можно было бояться внутренней или внешней катастрофы, до которой страну довели бы ее властители, или того, что они могли с тобой сделать. А могли они многое, и я никогда не осуждал тех, кто ломался. Хотя бы потому, что если человек не сломался — значит, его недостаточно сильно ломали: по моему убеждению, есть вещи, которых нельзя вынести, не сойдя с ума.

Страх при любых обстоятельствах ослабляется чувством внутренней правоты. Я всю жизнь вспоминаю это мандельштамовское определение музыки из стихотворения о пианисте: «В нем росли и переливались волны внутренней правоты». Музыке легче, ее правота очевидна. Она звучит — и ты уже и смеешься, и плачешь по ее воле, и никакие возражения ей не страшны. Литературу проще объявить лживой, клеветнической и какой они еще захотят. Надо только помнить, что правда ее со временем станет очевидна, и тогда горе тому, кто отступился от сказанного. Кто оказался недостоин собственной правды.
Говоря об энергии стыда, я не преувеличиваю — это одна из самых сильных энергий, движущих человеком. Если бы не стыд, страх властвовал бы над нами. Он парализовал бы нас. Но человек заставляет себя выходить из дома, спускаться в метро, делать свое дело, говорить свою правду, потому что голоса своей совести все еще боится больше, чем голоса своей слабости.
И в основе сегодняшних страхов лежит опять-таки одно — страх перед распоясавшимися хулиганами самого разного рода и особенно перед террором. Это теперь всемирное явление, и бороться с ним надо всей цивилизации. В России специфика ситуации в том, что страх перед террором накладывается на хроническое, заложенное в генах недоверие к государству и ужас перед ним, так что в известном смысле нашим сегодня страшней, чем европейцам. Виноват в этом, конечно, не народ. Люди до сих пор не видят, что государство о них заботится, и это опять-таки не спишешь на дефект их зрения. Нужны явные, зримые меры, чтобы люди видели, знали — они не одни, за ними есть сила, их жизни небезразличны стране... Что в силах сделать человек, попавший в ситуацию террора? Найти в себе силы, по крайней мере чтобы воздержаться от паники. В горящем театре половина бед происходит от перепуганных зрителей. Но где взять силы зрителям, которым так долго показывали то, что видим вокруг себя мы? Наша паника во многом обусловлена второсортностью нашего духа, потоками духовной порнографии, которые нас захлестывают и на телевидении, и в печати.
Конечно, призыва к цензуре вы от меня не услышите ни при каких обстоятельствах. Зачем она нужна, если возможен открытый демократический суд? Издатели и телевидение, оштрафованные на достаточно значительную сумму денег за проповедь порнографии и насилия, сами воздержатся в следующий раз от таких сюжетов. Надо, чтобы штраф явно превосходил своей суммой доходы от низких проявлений псевдокультуры. И тогда эти люди быстро успокоятся и придут в себя. Страх всевластен, когда человеку нечего противопоставить ему. Заметьте, что люди более высокой культуры не так подвержены повальному ужасу. С ними огромный багаж, понтон, помогающий им выплыть. Люди меньше боялись бы спускаться в метро, если бы читали не то, что они там покупают на лотках. Культура — это ведь тоже причастность к правоте, а если еще и к традиции — вы сразу чувствуете, что не одни.
Рецептов не может быть, но забота о другом человеке, с которым вместе ты угодил в предельную ситуацию, — вот что перешибает страх, вот что сильней его. Помните, что вы не одни. И в этом смысле больше всего меня обнадеживает поведение детей во время обрушения аквапарка. Телевидение рассказало, что старшие помогали младшим, отказывались выбираться потому, что боялись оставить их. Держали их за руки и вместе с ними выбирались наружу. У этих детей не было страха, потому что им было за кого отвечать. В принципе не такая уж большая хитрость — воспитать в себе это чувство по отношению к тем, кто просто едет рядом с тобой в метро... Но этого было бы достаточно для решения всех наших проблем.

Фазиль ИСКАНДЕР