Прощальные гастроли российских «челноков»
Таких унитазов, как в Турции, я не видел нигде.
На вид унитаз как унитаз — белый, красивый. И только приглядевшись, замечаешь странного вида трубочку. А рядом — отдельный крантик. Любопытные русские, естественно, крутят этот крантик, и случается то, что и должно случаться, когда крантики крутят, — из трубочки бьет струя воды. Если сразу намного повернуть, струя ударит в противоположный край унитаза, и брызги попадут вам в лицо.
Оказывается, унитазы в Турции являются гибридами унитаза и биде: ислам требует омовений... Впрочем, Турция страна светская и демократическая, поэтому рядом с унитазом всегда висит рулон бумаги — для странных европейцев.
А в Турцию, между прочим, я попал не просто так, а как почетный гость. Союз турецких промышленников вознамерился...
Хотели как лучше
...принять в Стамбуле лучших российских журналистов, пишущих об экономике. Об уровне заинтересованности в наших борзописцах говорило все: делегацию напутствовал лично посол Турции в Москве. В Стамбуле была обещана встреча с президентом страны. В аэропорту нас провели через VIP-зал, минуя пограничный контроль, поселили в пятизвездочном отеле... О визите русских журналистов сообщили две государственные газеты и государственное телевидение в специальном репортаже.
Тут, мне кажется, стоит приоткрыть читателю щелку на нашу журналистскую кухню. Как вообще происходит отбор журналистов в какую-нибудь поездку? Для начала в рекламное агентство поступает заказ: пусть в газетах напишут, что «турецкое — значит лучшее». Нам нужны зубры экономической журналистики. Зубры? О' кей! Девочки из рекламного агентства начинают звонить знакомым мальчикам из разных изданий. Так в редакцию поступает информация: чуваки, есть маза прокатиться в Стамбул.
И вот тут начинается... У одного загранпаспорта нет. У другого жена рожает. У третьего по работе невпротык, не до поездок. Четвертый нездоров. Пятый... А маза-то пропадает! И тут в редакцию забредает какой-нибудь внештатник или студент-полуставочник. «Слушай, ты в Стамбул хочешь поехать?.. Ну черкнешь пару строк, если что интересное...»
Так и набрали нашу команду. Во времена Ивана Грозного подобные сборные отряды называли «сволочью», потому как сволакивали туда всяких, кто под руку попался.
Поэтому, когда благословлявший нас на поездку турецкий посол мимоходом бросил: «Вам будет интересно, вы же все давно пишете про экономику», коллеги блудливо переглянулись: об экономике из 17 человек писали лишь двое. Турки потом поражались в Стамбуле: отчего, мол, такие молодые все лица-то? А точно ли это самые знаменитые московские журналисты? Самые зубры экономические?..
Более всех поразил турков мужик один из молодежной газеты. Вылитый колумбийский наркоторговец — весь в татуировках, с хвостом на затылке, бородкой-эспаньолкой и шрамом на лице. Ходил он в узких темных очках, а на руках носил фенечки, среди коих особо выделялся серебряный перстень на большом пальце. Пишет, кстати, о сексе и женских проблемах. Впрочем, были два интеллигентных мальчика из серьезного издания «Коммерсантъ». Ой, такие забавные! Пиджачно-галстучные, в лаковых туфельках, в тоненьких очечках. Холеными пальчиками они постукивали по сигареткам, всюду ходили с портфельчиками и только и делали, что спрашивали: а кто хозяин, а сколько процентов акций... Такие и должны работать в «Коммерсанте»! Как они попали в Стамбул про экономику писать, ума не приложу.
И еще долго я свой ум прикладывал, пытаясь в самолете расшифровать загадочную фразу турецкого посла о том, что...
Самолет 
...турецкие граждане готовы разделить с российским народом все трудности нашего кризиса. Как они разделять собираются? — размышлял я. Может, уже перестали своим сотрудникам зарплату выплачивать из солидарности? Истинный смысл пословой поговорки открылся мне гораздо позже...
Я сидел в салоне аэроплана рядом с одной русской бабищей. Полная такая, белобрысая, разбитная, волосья на затылке в пук забраны. Звать Светой. Света накрасила в самолете губы ярко-красной помадой и так усердно пожевала губами, что ее зубы тоже окрасились помадой. Как вы уже поняли по описанию, Света была «челночницей».
— Слушай, я закурю, а? — она толкнула меня локтем и достала сигаретку. — А то я теперь нервничаю в полетах. В тот раз летела в Стамбул, дак чуть не упали мы. Двигатель отказал у турок, через час сели обратно в Шереметьево. Слушай, паника началась, да, как в голливудском кино! Рядом со мной парень один сидел из Иркутска, он схватил меня за локоть и кричит: передай моей жене записку, если погибну. Я говорю: чего передай, вместе ж грохнемся! А он причитает: как жена там теперь жить будет без гроша, я же забрал последние сто штук баксов и полетел за товаром... Да еще сейчас у меня на таможне 350 баксов лишних было. Таможенник говорит: давай сотню и езжай, а то протокол составлю. А я говорю: хрен тебе! Хочешь, 50 бакcов бери или вообще ничего не получишь. Я законы знаю. Нечего меня пугать протоколами. По прилете я свои изъятые баксы обратно получу по акту. Ну и взял он 50 долларов, никуда не делся... А ты кто? Не похож на торговца.
— Я журналист, лечу писать не пойми про что.
— Дак напиши про нас, «челноков»! Нам п...ец! Мы с ребятами в последний раз летим — бизнес закрывать. Долги все туркам отдадим и баста. Ни одной карги больше не отправим. Все, на жопу сели. «Челноки» уже разорились многие. Даже, я знаю, многие крупные фирмы обанкротились. У Леши Панасенко, ты его не знаешь, на фирме 150 человек раньше работало, теперь 20 осталось. Остальные на биржу пойдут. Ты пойми, если раньше дубленка-«пилот» за 200 баксов стоила 1200 рублей, то теперь она больше трех тысяч стоит. И уже не берут. Вот приходит к прилавку тетка, говорит: у меня только три тысячи, больше нет. Я, говорит, хотела и того купить, и того, и дубленку. А теперь даже на одну дубленку не хватает. Во, блин, беда-то для «челночников».
— Беда.
— Да еще курс скачет. Я продавала вещи по курсу 16, пришла вечером покупать доллары, а они 18! В пролете, короче. В чем в России теперь ходить будут, я не знаю. Опять что ли китайское говно носить будем? Опять, что ли, централизованные закупки, как при Советах? Помнишь, в 1989 году вся страна в одних и тех же индийских футболках ходила, с тремя пуговками такими. Помнишь, нет? Трех цветов они еще были...
— А турецкое лучше?
— Ну ты даешь, Санек! Да уж, конечно, лучше. У турков качество почти европейское, а цены ниже. Ты, короче, напиши там про нас. Ведь мы, ...мать, средний класс! В Америке, вон, знаешь, средний класс — он там главный. А нам — капут.
Я сочувственно...
Стамбул 
...качал головой. Самолет уже заходил на посадку. Под крылом показался Стамбул.
Когда мы улетали из России, шел холодный дождь, каждую минуту норовящий превратиться в мокрый снег. Было промозгло. А в Стамбуле... Как вам получше описать этот контраст? В Стамбуле летали бабочки. Надеюсь, про темные очки, шорты и работающие кондиционеры можно не упоминать?..
Стамбул, если кто не знает, — это огромная сарделька — 40 километров в ширину и 120 в длину. 12 миллионов человек. На улицах мало урн и, соответственно, много мусора. Город застроен невзрачными серыми домиками преимущественно в три-четыре этажа. Бывает, третий-четвертый этажи еще строят, а на первом и втором уже живут, белье сушат. Нет, изредка, правда, попадаются в городе высокие современного вида новостройки. Например, в районе Мудосити. Но выглядят они столь нехарактерно для Стамбула, что район действительно смотрится... как Мудосити.
Турки — очень приветливый народ. А уж если им от вас...
Мировое качество
...чего-то надо — в доску расшибутся, но сделают. А от нас туркам явно было чего-то надо. Когда тебя на халяву кормят и развлекают, дарят подарки, показывают танец живота, в конце концов тебе становится интересно: чего ради?
— Чего они от нас хотят, не пойму, — тоскливо спрашивала перед посещением очередной фабрики молоденькая журналистка, пишущая не то о моде, не то о женских тампаксах.
А нас снова сажали на автобус и везли по бесконечному городу к следующей текстильной или кожевенной фабрике. Там турки дарили подарки и все без утайки рассказывали. Турция — мировая текстильная держава... Она поставляет в Европу и Америку... Причем куртки для Европы шьют не из поганой турецкой кожи, а из итальянской, испанской, новозеландской и... российской. Стало быть, европейский уровень. С трогательной наивностью демонстрировали свои фабрички. Вот административное помещение. Ага, видим. Стоят столы, на них компьютеры, за ними тетки сидят. Очень интересно. А вот здесь у нас склад. Видите, картонные коробки слева и справа. Поразительно. Никогда подобного не видели. А это что? А это у нас на швейных машинках люди шьют. Бывает же... А вот столовая.
Есть страны, в которых руководство предприятий считает неэтичным есть отдельно от персонала. А есть страны подичее, где руководство кушает от плебса отдельно. К последним относятся, например, Россия и Турция. Турецкие столовые для рабочих вонью и убогостью напоминают наши заводские. То ли дело столовая для ИТР! Светло, красиво... Но и тут есть различия. Мелкота ИТРовская сама с подносами бегает, а большим начальникам официантка все приносит. Те, кто с подносом, глядишь, уже давно поели, а начальство все еще сидит, официантку ждет.
Ладно, поели, идем дальше. Вот рубашки фирмы «Аббате». Видите, какое качество? Мировое! И отпускная цена с фабрики всего ничего — 15 — 28 долларов. Как вы думаете, захотят россияне носить качественные вещи или нет? Вы, главное, им там скажите, что в Турции тоже могут делать на европейском уровне. Не забудьте только. Вы, небось, думаете, мы, турки, одну дрянь можем делать?
Расписание нашей группы было составлено так, что свободного времени не оставалось. В восемь утра вставали, в полночь приезжали в гостиницу подшофе после обильных восточных возлияний в каком-нибудь ресторане. И не было минуты, чтобы оглянуться...
Катастрофа 
...и понять, что происходит. Нужно было как-то вырваться из этого круговорота. Наконец в один из вечеров, вместо того чтобы расточать улыбки на банкете в одном из самых роскошных отелей Стамбула, я пошел в самую грязную харчевню на самой темной улице, где турок с толстыми волосатыми руками готовил самую ужасную шаурму. Именно здесь, за нечистым столом, запивая шаурму турецким пивом, я получил наконец ответы на свои вопросы.
...Его звали Ахмет. Ахмет держал магазинчик с рубашками, поэтому хорошо знал русский язык. Время по стамбульским меркам было совсем детское — девять часов. В такое время все лавки вовсю работают, а зазывалы хватают прохожих купцов за полы. А Ахмет сидел за столом и горестно наливался пивом.
— А чего там сидеть, в магазине? — делился турок своей кручиной. — Нет же покупателей. Как жить дальше, не знаю. У нас многие магазины уже закрываются, разорились люди. Посмотри вокруг — улицы пустые. Кризис в России. У нас ведь русские покупали. Француз же не поедет отсюда с тюками. И англичанин не поедет. А где теперь русские? Раньше в это время «челноки» везде сновали... Нет, никогда уже не будет прежнего Стамбула, не вернется то время. Раньше я рубашки отдавал по 10 долларов, теперь вынужден по 7. А жить как? У нас по телевизору каждый день передают новости из России. Я смотрю. Что Ельцин сказал, что Черномырдин. Что дальше будет? Ай-яй-яй.
И вот только тут у меня в голове все сразу сложилось в одну картину. Все цифры состыковались, которые нам называли. Я шел по улице и уже другими глазами смотрел на простаивающих по углам мальчиков-носильщиков с тележками. На нераскупленные штабеля рулонов скотча, которым «челноки» перевязывали свои тюки. Это же катастрофа!
Катастрофа и паника. По официальным межгосударственным каналам Турция продавала России товаров на 2 миллиарда долларов в год. И в три раза больше — 6 миллиардов долларов — приносили Турции неофициальные «челноки». Для сравнения: на Запад Турция продает текстиля на миллиард долларов.
Паника. И при этом слепота. Когда я спросил у хозяина одной кожевенной фабрики, которая работает пока на Европу, но желает продавать свои вещи в Россию, что же дает ему надежду на успех продвижения товара, он не ответил. Вернее, сказал что-то о европейском уровне качества и традиционной дружбе наших народов.
Боже мой, у них семидолларовые рубашки «челноки» уже не покупают, а они хотят двадцатидолларовые с помощью журналистов впарить! Сколько же та рубашка будет в Москве стоить со всеми накрутками? Баксов 50? Это 800 тысяч. Однако... Конечно, она получше, чем семидолларовая. Но в стране, где газеты всерьез толкуют о голоде, не до красот покроя, в пору опять учиться портянки наматывать...
Я не отстал от хозяина фабрики после его ответа о дружбе народной. Впрямую спросил о кризисе. Знаете, что он ответил? Что, мол, российский кризис — часть общемирового. Мол, скоро все пройдет, и россияне...
Перспективы
...снова обратят свои взоры на турецкое качество. Милый, милый, непуганый мой капиталист! Не светит тебе ничего. Два у нас возможных варианта. И при обоих тебе не светит.
Вариант первый. В России дальше пойдет все хуже. Тогда, как я уже написал, не до твоих изделий. Нам, конечно, турок жалко, но, извините, мы еще свои рубища из мешковины не сносили.
Вариант второй. Все в России хорошо пошло, к примеру. Производство поднимается на ноги. Ура Примакову! Отечественный производитель оживает. Салют Примакову!.. Но тогда и подавно не светит Турции. Почему у нее Европа покупает? Почему вообще развитые страны свое производство в развивающиеся страны переводят? Там рабочая сила дешевле. Европе выгодно у Турции покупать. Хорошо и дешево. Но Россия сама развивающейся страной будет, даст бог. Так какой смысл одной развивающейся стране у другой текстиль покупать? У нас рабочая сила не дороже, чем в Турции. Турецкий швейник получает 200 — 250 долларов. Наш — примерно столько же стоит, если не дешевле. Это раньше, когда мы западные дармовые бабки проедали и в долг жили, могли себе позволить турецких ткачей содержать. А теперь — все. Пора работать самим.
И качество у нас будет не хуже: фактор безработицы свою положительную роль сыграет. И еще один плюс у нас есть. В России обязательное среднее образование. А в Турции до последнего года обязательным было пятилетнее образование, и только-только принято решение об обязательном восьмилетнем. Вот где у турков прокол. Поэтому насчет качества мы еще поспорим. Так что извини, капиталист. Но мы тебе еще в Европе конкуренцию составим.
...Самолет мягко оторвался от полосы. Я взглянул в иллюминатор. Прощай, Стамбул, город великого прошлого и неясного будущего!..
Александр НИКОНОВНа фото:
- Людям, впервые столкнувшимся с Турцией, некоторые особенности страны кажутся странными. Например, русских очень удивляет культ личности. Мустафа Кемаль — первый президент Турции — имеет официальный титул Ататюрка — Отца Всех Турок. Типа Туркменбаши. Портреты покойного турецкого вождя везде — на каждой денежной купюре, на открытках, в торговых лавках и уж, конечно, в любом госучреждении. При этом отношение к Ататюрку — абсолютно серьезное, иронии в адрес вождя турки не приемлют. Я проверял.
- Облом. Паника — суетливые движения, продиктованные одним желанием: нужно что-то делать, нужно же что-то делать, ведь сыплется все! Нужно как-то объяснить этим русским... Покупайте, покупайте! Ну что же вы не покупаете?
- ...Приплюсуем к потерям сократившийся поток туристов из России. Было их больше миллиона ежегодно. Сколько останется?
Фото Е. Журабаева, А. Орлова