История с разоблачением
La mecanique des dessous в Париже
Тайны исподнего раскрыты в парижском Музее декоративного искусства на выставке Mecanique des dessous — "Механика белья". Корсеты и комбинации, чулки и подвязки, которые выглядели для современников куда соблазнительнее, чем для нас любые стринги с тангами. Женщины стоят завороженные. Мужчины ходят по выставке с широко закрытыми глазами. Вот вам настоящая небесная механика.
Начинается она в Средневековье, и с первых же витрин ясно, откуда слово "механика" в названии выставки. Тогда корсеты шил кузнец. Они железные, раскрывающиеся и закрывающиеся чуть ли не на дверных петлях. Корсеты надевались со спины, затем захлопывались и запирались на груди. Эти металлические клетки выглядят как женский вариант рыцарских доспехов, выставленных как раз по соседству.
Фото: Museum of Decorative Art / Patricia Canino
Фото: Museum of Decorative Art / Patricia Canino
Фото: Museum of Decorative Art
Фото: Museum of Decorative Art / Patricia Canino
Фото: Museum of Decorative Art / Patricia Canino
Доспехи вроде бы относятся к верхней одежде, но благодаря им здесь заводят рассказ о важнейшей части мужского костюма, а именно о гульфике. Мы ведь читали о нем у Рабле в главе, посвященной тому, как обшивали юного Гаргантюа: "На гульфик пошло шестнадцать с четвертью локтей шерстяной материи, и сшит он был в виде дуги, изящно скрепленной двумя красивыми золотыми пряжками с эмалевыми крючками, в каждый из которых был вставлен изумруд величиною с апельсин". Но видеть — не видели.
На подступах к гульфикам в длинной витрине лежат плоские и объемные кружевные воротники, скрывающие шею и упирающиеся в подбородок. Они отрезают голову от туловища и преподносят лицо владельца на манер ромашки в обрамлении белоснежных лепестков. Голова была драгоценностью, вспомнишь Иоанна Предтечу на блюде. Так вот, гульфик был столь же, если не более, торжественен — он преподносил мужественность владельца, его безграничную власть над всем, что движется. Эти расшитые и вышитые и разукрашенные детали одежды говорят нам о какой-то другой Европе, где Приапа чтили не меньше Спасителя.
Хвастливый штатский гульфик, "лицемерная и бессмысленная имитация члена", как говорил Монтень, в военном облачении превращался в одну из функциональных частей доспехов, не менее важную, чем забрало или гребень. Работа рыцаря — гнать неверных и восклицать "Lumen coelum, sancta Rosa!", но даже самому славному воину надо было иногда пописать. Для этого бронированные гульфики превращались в особые краны, спасавшие его рыцарскую честь. Целый парад этих разноразмерных железных и золоченых шишек в витрине — знаки воинских отличий былых времен.
Рядом выставлены вполне современные нижние рубашки и панталоны, которые надевались под доспехи. Нечто вроде теплого егерского белья или экипировки лыжников. Странно представить себе сэра Ланселота в таких кальсонах, но мы ведь и вправду никогда не думали о том, что носили рыцари под своим железом. Не надевали же они доспехи, как вериги,— на голое тело.
После этого вся история нижнего белья сводится к борьбе между функциональностью и красотой, между реальными формами тела, которые, надо сказать, мало изменились со времен крестовых походов, и идеальными, которые рисовала жестокая мода. Белье постоянно становилось не просто исподним, а скульптурой, которая должна была исправить действительные или мнимые недостатки фигуры. Причем с самых юных лет. Нам показывают с десяток корсетов для детей, которых растили, как растят овощи в бутылках, сначала пеленали, потом наряжали в жесткие панцири, считая, что это поможет формированию тела.
Ренессанс дал женщинам послабления. Они сменили железные клетки на корсеты из китового уса, стискивающие талию и поддерживающие грудь. Все, что находилось выше колен и ниже шеи, было спрятанным под одеждой сложным инженерным сооружением. Особенно это заметно в системе "корзинок"-панье, каркасов для широких юбок.
Жесткие объемные "корзинки" сменились кринолинами. Талию помещали в вершину конуса, а вокруг ног висели на ремнях концентрические обручи каркаса. Наверняка в танце, если проявить неуклюжесть, нижним из обручей можно было здорово получить по ноге, но по крайней мере юбка не рисковала заесть в самый неподходящий момент.
После конической фигуры появляется знакомый нам по картинам XIX века S-образный силуэт с турнюром. На выставке целая коллекция этих самых турнюров, механизмов и приспособлений для увеличения попы. Mecanique des dessous, история человечества, поданная ближе к телу, свидетельствует о том, что просто тела никогда не хватало. Никто не хотел видеть нас такими, какими создала нас природа. Выделяли, как правило, что-то главное. Одна эпоха концентрировалась на груди, другая живо интересовалась бедрами, на рубеже веков турнюр образовал знаменитый Cul de Paris, "парижский зад". Женщину превращали то в букет, то в морковку, туники поднимали талию, рукава-буфф надували предплечья.
Большинство мужчин и женщин было недовольно своим телом, но совсем не готово было над ним работать. Вновь в поисках спасения обратились к белью. Появились резиновые животы для мужчин, не позволявшие им распоясываться, после войны корсет возродился в диоровских талиях new look.
Появление бюстгальтеров пуш-ап открыло соперничество мужских и женских рельефов. Памятной рекламе Wonderbra с выдающейся Евой Герциговой "Смотрите мне в глаза, я сказала — в глаза" скоро ответили декоративные приапические трусы со слоганом "Hello girls". Сам гульфик возвращается — и впору вспоминать Рабле, говорившего, что у Гаргантюа он "был не только длинен и широк,— внутри там тоже всего было вдоволь и в изобилии, так что он нимало не походил на лицемерные гульфики многих франтов, к великому прискорбию для женского сословия наполненные одним лишь ветром".
"La mecanique des dessous"
Париж, Les Arts Decoratifs, до 24 ноября