Спектакль "Железный класс", поставленный театральным агентством "Арт-партнер ХХI", соблазнял публику участием Сергея Юрского, Николая Волкова и Ольги Волковой.
Чтобы предсказать одному из главных героев смерть в финале спектакля, не нужно быть пророком. Чаще всего умирает тот, кто поначалу вроде бы держался бодрячком. Таков закон жанра, условно называемого "мелодрама о стариках". Пьеса "Железный класс" написана известным итальянским драматургом Альдо Никколаи, но жанровый рецепт такого рода сочинений принадлежит не итальянской, а общемировой театральной кухне — как меню международных авиалиний.
Знакомятся ли персонажи прямо на глазах у зрителей или до поднятия занавеса успели прожить вместе полвека — не суть важно. Важно, что теперь все кончено, что сыновья-дочери оказались слабохарактерными эгоист(к)ами, а невестки-зятья — жестокосердными подлецами. Надоевших стариков вот-вот сбагрят поодиночке в дом престарелых (вариант: уже сбагрили, и действие разворачивается прямо в богадельне), наплевав на их последние привязанности и не разглядев в них нерастраченные запасы мудрости и доброты. Диалоги обычно пишутся просто, по возможности с большим количеством шуток, которые должны и развлекать публику, и, разумеется, обострять сострадание.
Единственное серьезное решение, которое предстоит принять драматургу, заключается в выборе типа привязанности. Это может быть либо последняя любовь, либо последняя дружба. Во втором случае пара главных героев оказывается однополой, обыкновенно мужской. Именно таков вариант Никколаи: героиня Ольги Волковой, эксцентричная и молодящаяся Амбра, играет вспомогательную роль, расцвечивая спектакль не столько нюансами взаимоотношений, сколько яркими костюмами.
Разрабатывать нюансы предстоит бывшему наборщику Бокке (Юрский) и бывшему счетоводу Палье (Волков). Случайно познакомившись на прогулке, два совсем разных 76-летних человека сближаются, заботятся друг о друге и даже замышляют совместный побег в город детства, к морю,— чему, как несложно предположить, не суждено сбыться. Когда билеты на поезд уже куплены, а вещи собраны, Бокка неожиданно умирает.
Пьеса Никколаи приготовлена в полном соответствии с предписаниями "поваренной книги", но образцом кулинарного искусства послужить не может. Это не страшно. Такие мелодрамы редко бывают серьезными драматургическими удачами (сразу приходящие на ум исключения — "Старомодная комедия" и "Сказки старого Арбата" Алексея Арбузова). Расчет при их перенесении на сцену заключается в обаянии и мощи крупных актеров. Никакими иными постановочными ухищрениями слез у зрителя не выжмешь, а успех таких постановок ничем, кроме как количеством мокрых платков, не оценить. Американская пьеса "Уступи место завтрашнему дню" тоже была слабоватой. Но над поставленным по ней спектаклем "Дальше — тишина" искренне плакать будут ровно столько, сколько его будут показывать по телевизору. Потому что там играют — вернее сказать, несут по сцене свою игру — Раневская и Плятт.
Спектакль "Железный класс" удивительно нетрогателен, что в данном случае равносильно провалу. При том что режиссер Николай Чиндяйкин проявил деликатность и скромно самоустранился от решения каких-либо задач, максимально расчистив для актеров-звезд пространство — и в прямом, и в переносном смысле. В порядке вежливости к мэтрам можно было бы предположить, что они, спасаясь от откровенной сентиментальности и пафоса, решили экономить сильные (для слабых струн зрительской души) моменты и интонации, чтобы потом ударить точечно и наверняка. Но то ли экономность по пути обратилась в скупость, то ли так и не выбрали "момента".
В такой тягостной, невыигрышной сценической партии Николай Волков, вроде бы "ничего не играющий", выглядит более достойно и органично. Я соглашусь скорее расписаться в собственной слепоте, чем черным по белому вывести фразу "Сергей Юрский плохо играет". Но что-то в актерском механизме мастера, очевидно, разлажено. Пластика и интонации поломанной, испуганной куклы, замкнутость такой театральной формы на самом себе, драматическая "глухота" этой формы не слишком уместны в "Железном классе". Никколаи все-таки не Ионеско, в "Стульях" которого Юрский отлично сыграл несколько лет назад. Примерно тогда же в одном из интервью он попенял современному кино на то, что продюсеры требуют от актера только одного качества — популярности. Как будто предчувствовал, что сам окажется в такой же ситуации.
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ