Визит Юрия Лужкова во Францию, в ходе которого он выступал чуть ли не как представитель Бориса Ельцина, создал новую политическую конфигурацию: мэр Москвы, казалось бы, окончательно перешедший в оппозицию Борису Ельцину, оказывается, по-прежнему лоялен президенту. Так ли это, в интервью ЕЛЕНЕ Ъ-ТРЕГУБОВОЙ рассказал СЕРГЕЙ ЯСТРЖЕМБСКИЙ, который как бывший пресс-секретарь президента хорошо знает Ельцина, а как вице-премьер правительства Москвы — Лужкова.
— Как вы оцениваете результаты поездки мэра в Париж?
— Результат превзошел все наши ожидания. С одной стороны, мэр, как и ожидалось, провел обстоятельные переговоры со всеми ведущими государственными деятелями Франции. Но что особенно важно — это то, что в контексте конфликта в Югославии Юрий Михайлович первым из российских политиков довел позицию руководства России до лидеров страны, принимающей участие в акциях НАТО. Важно и то, что практически все переговоры с представителями крупнейших французских компаний обещают принести конкретные результаты для Москвы и москвичей.
— Юрий Лужков в последнее время не раз говорил, что Ельцин должен добровольно уйти в отставку. И вдруг — можно сказать, теплая встреча (она состоялась неделю назад.— Ъ). Означает ли это, что перехода Лужкова в прямую оппозицию Кремлю не будет?
— Вопрос так не ставится. Все заявления мэра говорили, как я понимаю, лишь об одном: он озабочен тем, что исполнительная власть, в том числе Кремль, в силу длительного периода нездоровья президента недостаточно активна в момент, когда страна переживает острейший кризис. А о какой-то системной оппозиции Лужкова Кремлю говорить неправильно.
— Но разве голосование сенаторов (и в том числе Лужкова) против отставки Скуратова не было политическим голосованием против президента и его окружения?
— Я усматриваю иную мотивацию голосования в Совете федерации. Сенаторы поддержали Скуратова, высказавшись тем самым против шантажа, который превратился чуть ли не в главное средство политической борьбы в России. Президентская же сторона действительно потерпела чувствительное поражение из-за топорных действий администрации.
— Тем не менее вы считаете нынешнюю деятельность президента позитивным фактором в российской политике?
— По крайней мере тогда, когда президент возвращается в Кремль, сразу же спадает активность радикальной и неконструктивной оппозиции. Это уже само по себе позитивно.
— А как вы оцениваете вероятность импичмента президенту? Совет федерации его поддержит?
— С сегодняшним набором обвинений, который выстроен левым большинством Думы, юридические перспективы у этого идеологического импичмента ничтожны. Вся эта затея нужна коммунистам как форма давления на президента как в контексте осложнившейся борьбы вокруг правительства, так и с учетом предстоящих выборов.
— Зная характер президента, как вы думаете, нравится ли Ельцину политическая активность Примакова?
— Уверен: президент внимательно следит за активностью любого, кто находится на посту премьер-министра.
— Президент может отправить правительство в отставку из-за того, что Примаков превратился в главный центр власти в стране?
— Прежде всего я не могу согласиться с таким утверждением по сути. Но если от него абстрагироваться, то президент, несомненно, сохраняет всю полноту конституционных полномочий. В том числе и право отправлять правительство в отставку.
— Спрошу по-другому: у сегодняшнего состава правительства есть шанс просуществовать до 2000 года?
— Я не стал бы утверждать по поводу состава. То, что премьер действует умиротворяюще, успокаивающе на настроения в обществе — это очевидно. Но кроме этого и, может быть, некоторых позитивных сдвигов в налоговой политике, правительству предъявить пока нечего. Поэтому я особенно не удивлюсь, если произойдет замена тех или иных людей в правительстве, в том числе из числа ничем не проявивших себя представителей левых. И прежде всего в финансово-экономическом блоке, среди тех, кто отвечает за взаимоотношения с международными финансовыми институтами. Кстати, есть и очевидная польза от пребывания этой публики в исполнительной власти: общество может убедиться в никчемности даже самых раскрученных представителей КПРФ.
— Вы так резко высказываетесь о КПРФ, а вот мэр совсем недавно предложил "Отечеству", КПРФ и "Яблоку" заключить некое "соглашение о стабильности". Да и раньше он констатировал совпадение с КПРФ по многим позициям, в частности в сфере приватизации, и коммунисты отвечали взаимностью...
— Мэр говорил о том, что по некоторым вопросам конкретной экономики, социальной ситуации в стране есть точки соприкосновения и совпадающие позиции. Это, в общем, вполне понятно. Но к союзникам "Отечества" коммунистов нельзя отнести.
— А к противникам?
— На мой взгляд, по многим фундаментальным направлениям эти две политические силы занимают противоположные позиции. Это отношение к экстремизму, антисемитизму, понимание сути демократии и рынка, отношение к Конституции.
— С кем же "Отечеству" все-таки труднее договориться — с КПРФ или правыми?
— Суть ответа в том, что "Отечество" как центристское движение отсекает любые формы радикализма как справа, так и слева.
— То есть вы считаете "Правое дело" радикалами?
— Все эти вопросы должны быть обращены к коллективным органам "Отечества", в которые я не вхожу. Но в то же время хочу обратить ваше внимание на то, что на учредительном съезде "Новой силы" в Нижнем Новгороде был наблюдатель от "Отечества".
— А кто, на ваш взгляд, все-таки попадет в будущую Думу?
— Любые предвыборные прогнозы, особенно в нашей стране,— рискованное дело. В России, уверен, политические расчеты должны строиться из перспективы в два-три месяца. И все же рискну предположить, что в тройке лидеров после выборов в Думу будут "Отечество", "Яблоко" и КПРФ. Страна только выиграет, если перевес будет на стороне первых двух.