Алексея Мишина в мире фигурного катания уважительно называют профессором. И не только потому, что питерский тренер в самом деле защищал докторскую диссертацию и имеет ученую степень, а потому, что, по общему мнению, о фигурном катании он знает абсолютно все. Если не считать прошлогоднего чемпиона мира Алексея Ягудина, перешедшего в начале нынешнего сезона к Татьяне Тарасовой, сейчас на чемпионате мира в Хельсинки за медали борются вновь сразу два его ученика — Евгений Плющенко и Алексей Урманов. С АЛЕКСЕЕМ МИШИНЫМ побеседовала корреспондент "Коммерсанта" ОКСАНА Ъ-ТОНКАЧЕЕВА.
— Еще год назад участие Урманова в мировом чемпионате было под большим вопросом. А вы допускали такую возможность?
— Если бы не видел его на тренировках все это время, то, скорее всего, не допускал бы. Его травма требует длительного лечения. Поэтому не буду говорить банальностей типа: я знал, что он вернется. По-моему, не знал этого и сам Урманов.
— Как вы восприняли его решение продолжать кататься в любителях? Ведь за два пропущенных им сезона мужское одиночное катание шагнуло далеко вперед.
— Я обрадовался. Для меня работа с Урмановым всегда была одним из ярких моментов в тренерской карьере. Но дело не только во мне. Это событие для всего российского фигурного катания, потому что его возвращение сразу подняло уровень конкуренции среди мужчин-одиночников. Даже многие члены Международного союза конькобежцев (ISU) выразили мне свое восхищение по этому поводу.
— Неужели им небезразлично, кто будет выступать в любителях, а кто в профессионалах?
— Конечно нет. ISU давно стремился удержать ярких, самобытных фигуристов под своей крышей. Их участие в соревнованиях делает чемпионаты более зрелищными и привлекательными для телевидения. Для этого, собственно, и были введены призовые на чемпионатах Европы и мира, коммерческая серия гран-при. А что касается Урманова, то, по мнению ISU, никто так органично не демонстрировал то направление развития фигурного катания, которое является идеальным образцом для Международного союза конькобежцев.
— Но у Урманова сейчас проблемы с четверным прыжком, который в мужском одиночном катании является своего рода пропуском на пьедестал. Это стало очевидно и здесь, в Хельсинки. Говорят, что в китайской сборной есть фигуристы, исполняющие даже каскад из двух прыжков в четыре оборота.
— Кто-то завоевал больше медалей, превосходил и превосходит Урманова в техническом мастерстве, но таким удачным сочетанием спортивных и артистических качеств, повторю, сегодня не обладает больше никто. Урманов вновь будет своего рода ориентиром развития фигурного катания.
— А это не помешает карьере Евгения Плющенко? В прошлом сезоне он в силу возраста (Жене недавно исполнилось 16 лет) вынужден был держаться за Ягудиным, а теперь, выходит, за Урмановым?
— Плющенко, как и Урманов, обладает ярко выраженной индивидуальностью, которую ни от кого не спрячешь. И вообще, здесь все заключается в том, что Урманов сейчас старается уйти в отрыв, а Плющенко — догнать его. И слава Богу, что этот замечательный тандем существует. В чем всегда была сила моей группы? В том, что в ней царит высокий соревновательный дух на каждой тренировке. Здесь нужно говорить не о том, что кто-то за кем-то затеряется. А о том, что один обязательно выведет другого вперед. Когда лидер в моей группе оставался один, ничего хорошего не получалось.
— Однако когда их оказалось слишком много, тоже появились проблемы. Ягудин раньше говорил, что ему очень много дали тренировки с Урмановым. Но не выдержал, ушел...
— Я к своим чемпионам отношусь одинаково. Это, знаете ли, не женщина — сначала любишь одну, потом другую. Поэтому не могу дать, скажем, Плющенко лучший совет, а Ягудину — худший. Просто Алексей почувствовал, что в этой обстановке ему тяжело тренироваться. Это не связано с каким-либо недоброжелательством друг к другу. Я и ребята по отношению к нему всегда были очень корректны, как, впрочем, и он к нам.
— К сожалению, уход фигуристов от своих тренеров в последнее время стал в кругу журналистов просто притчей во языцех. Дай Бог, если кто-то из них спасибо скажет...
— А Леша сказал. Мы долго с ним беседовали и расстались вполне доброжелательно. Что поделаешь, видно, в какой-то момент в моей группе произошел перебор талантов.