Новосибирский облсуд рассмотрел дело четырех сотрудниц местных прокуратур, которые обвинялись в получении взяток, незаконном освобождении от уголовной ответственности, фальсификации документов и служебном подлоге. Три подсудимых были приговорены к лишению свободы на срок от 4 до 7,5 лет, а еще одна — к заключению с отсрочкой приговора.
Зимой 1997 года Кировская прокуратура Новосибирска возбудила уголовное дело против цыгана Михаила Блажевича по обвинению в убийстве: он поссорился с одним из своих товарищей и застрелил его из ружья. Расследование поручили старшему следователю Вере Макласовой.
Сам убийца от милиционеров сбежал. Пока преступник скрывался, его супруга обратилась к своей давней знакомой Людмиле Карляевой, которая занимала в областной прокуратуре должность прокурора отдела по надзору за законностью исполнения постановлений судов. Работник прокуратуры с 30-летним стажем, Карляева за 20 млн рублей пообещала развалить уголовное дело (все суммы указаны без учета деноминации). За посредничество она взяла 5 млн рублей, а остальные 15 млн рублей передала сотрудницам Кировской райпрокуратуры — Макласовой, Елене Тур и Наталье Коробейниковой.
Получив взятку, следователи подменили в уголовном деле ряд документов, фототаблицы и обрез, из которого было совершено убийство. Вскоре дело было прекращено за отсутствием в действиях Блажевича состава преступления. Но подмена документов и вещдоков не осталась незамеченной.
2 июня 1997 года Карляеву вызвали на допрос в облпрокуратуру и арестовали. В ее кабинете нашли около $2 тыс. и несколько миллионов рублей. Спустя некоторое время обвинение в получении взятки было предъявлено и ее сообщницам. Тур, Макласову и Коробейникову вскоре отпустили под подписку о невыезде. Карляева же осталась в тюрьме, и все попытки адвоката добиться освобождения ее из-под стражи успехом не увенчались. В решениях суда всякий раз указывалось, что Карляева может повлиять на предварительное следствие — оказать давление на свидетелей.
Через некоторое время список предъявленных обвинений значительно расширился. Следователи инкриминировали Карляевой, Тур, Макласовой и Коробейниковой незаконное освобождение граждан от уголовной ответственности, фальсификацию документов и служебный подлог. Облпрокуратура выяснила, что Карляева и ранее получала взятки. За содействие в возвращении изъятых милиционерами водительских прав она брала по 5 млн рублей, а за 2,5 млн помогала устроиться на работу в правоохранительные органы.
В мае 1998 года семь томов скандального уголовного дела были переданы в Новосибирский облсуд. Процесс затянулся. Несколько месяцев потребовалось на проведение психиатрической экспертизы, которая признала подсудимых здоровыми. А потом слушания несколько раз приостанавливались из-за болезни Карляевой (у нее целый ряд заболеваний сердца).
Бывшие работники прокуратуры категорически отрицали свою вину. Женщины заявляли, что супруга Блажевича, цыганка, угрожала их сглазить и они под действием гипноза подменили в уголовном деле документы и орудие убийства.
3 марта Карляевой предоставили последнее слово. Она сильно волновалась и попросила у председательствующего на процессе судьи Александра Сюркалова разрешения пользоваться тетрадью с записями. Более получаса подсудимая рассказывала о своих заслугах, наградах, безупречной работе и крепкой дружбе с коллегами. "Уголовное дело сфабриковано от начала и до конца,— утверждала Карляева.— Со мной расправились за отказ оклеветать судью Крестьянникову (по оперативной информации, через нее Карляева передала деньги в Кировскую райпрокуратуру, но доказать это следствию не удалось.— Ъ). Никаких денег я в глаза не видела. Следователи оказывали на меня психологическое давление, искажали протоколы допросов, нарушали права на защиту. Протоколы я не читала, потому что плохо вижу и тогда доверяла своим коллегам. Моя вина не доказана, поэтому прошу суд во всем объективно разобраться. Я ни в чем не виновна и прошу оправдать по всем предъявленным обвинениям".
Гособвинитель Геннадий Попов потребовал назначить Карляевой 9 лет лишения свободы, Коробейниковой — 6 лет, а Тур и Макласовой — по 5 лет.
Чтение приговора заняло два дня. Коробейникова, Тур и Макласова были готовы к тому, что их признают виновными, поэтому на последнее заседание суда пришли с вещами, собрав большие сумки. Карляевой они принесли коробку с лекарствами.
Карляева получила семь с половиной лет лишения свободы, Макласова и Тур — по 4 года лагерей. Все приговорены к конфискации имущества и "лишению классного чина советников юстиции". Коробейникова, пока шел суд, забеременела, поэтому осуждена на 4 года заключения с отсрочкой исполнения приговора.
КОНСТАНТИН Ъ-ВОРОНОВ, Новосибирск