Снизу вверх

Иван Баранцев

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 6

Неосуществленный проект заднемоторного лимузина "Москва"

Представительский автомобиль в нашей стране - такой же стереотип, как и все прочие. Достаточно взглянуть на проекты новых ЗИЛов: все как один - черные колесные саркофаги, которые выигрышно могут смотреться разве что на расчищенном от электората Кутузовском проспекте, а уж никак не на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге... Уйти от этого стереотипа, кажется, уже не получится никогда. Но попытки были - в 1941 году наши конструкторы предложили смелый и нестандартный проект.

Инициатива снизу, как водится, редко побеждает указание сверху, и советские правительственные лимузины только подтверждают это. Появившийся в 1936 году ЗИС-101 лепили по образу и подобию любимых номенклатурой "Бьюиков" и "Кадиллаков". Заводские былинники донесли до нас легенду о том, что на копировании ЗИС-110 с "Паккарда" настоял начальник сталинской охраны генерал Власик, приводя весомый аргумент: "Иосиф Виссарионович очень любит этот автомобиль". Никита Хрущев был без ума от американских "Кадиллаков", и все ЗИЛ-111 рисовали в стиле "детройтского барокко". Лимузины для Брежнева делали уже по накатанной, а их основу и сегодня используют для будущих проектов - все они восходят к ЗИЛ-114, созданному в 1967 году. Такому же длинному и тягучему, как выступление Леонида Ильича на очередном Пленуме ЦК КПСС.

У каждой эпохи были свои признаки солидности и представительности. В 30-е годы - длинный капот, широкие подножки, объемные крылья, большие фары. Этому старались соответствовать. Удивительно, как вообще в те годы начал пробиваться такой автомобиль, не имевший ничего общего с классическими канонами. Сегодня о нем напоминают только несколько рисунков из экспозиции Политехнического музея, да глава из книги Юрия Долматовского "Мне нужен автомобиль", написанной им в 1976 году.

Альбом читался и интересно смотрелся

"Нас было шестеро: начальник сектора Валентин Николаевич Ростков, трое конструкторов-двигателистов, один шассист и я - кузовщик. Мы давно дожидались этого часа". 1940 год подходил к концу, и Завод имени Сталина работал в авральном режиме - шла советско-финская война, срочно требовались полугусеничные грузовики ЗИС-33. На их производство были брошены все силы, но в обеденных перерывах молодые конструкторы обсуждали не гусеницы с траками и зубчатками, а новый общий замысел - "автомобиль будущего". Поняв серьезность намерений друг друга, однажды решили собраться после работы в опустевшем зале конструкторского бюро.

С программой действий выступил Ростков: "Нам необходимо уйти от установившегося порядка. Нужно взглянуть на автомобиль так, как будто видим его впервые. Разве нормально, что для перевозки одного-двух, пусть даже пяти пассажиров (а это, в конце концов, четыреста килограммов), мы строим машину весом в три тонны, длиной в шесть метров, стоимостью в десятки тысяч рублей?". В итоге договорились о начале работ над проектом перспективного легкового автомобиля, как и прежде, по вечерам и не ставя в известность начальство. Долматовский писал потом о такой причине: "В плане конструкторского отдела такого проекта нет, да если бы он и появился, его не отдадут нам "маститые".

Днем конструкторы работали над довольно скучными вещами, например, очередной попыткой модернизировать устаревший ЗИС-101 как-нибудь попроще и подешевле. Вечером все собирались над проектом автомобиля будущего. К весне 1941 года удалось сделать две модели в масштабе 1:10 и альбом с рисунками, чертежи и эскизы. "Можно не сомневаться, что будь вместо альбома многословный отчет с приложением громоздких таблиц и чертежей, утонуть бы нам в дискуссиях и доказательствах. Вместо этого мы свели текст и цифры к минимуму и все внимание уделили тому, чтобы наш альбом читался и интересно смотрелся". Долматовский потом хранил этот альбом в своем личном архиве. Забавная деталь - нужного картона на ЗИСе не нашлось, и пришлось использовать для задней страницы альбома обложку каталога автомобилей "Кадиллак".

"Исходили из ленинского определения"

Хоть и пишет Юрий Аронович, что авторы проекта изучали все выпущенные до этого автомобили, а это, к слову, тысячи чертежей, а также анализировали перспективы его развития, в итоге получилось подобие чешских Tatra T77 и T87. Двигатель располагался сзади, спереди - фальш-капот, и только двери распашные, а не на центральной стойке. "Мы предусмотрели воздушное охлаждение двигателя вместо водяного; гидравлические приводы от педалей и рычагов от педалей к соответствующим механизмам; гипоидную главную передачу и качающиеся полуоси с карданными шарнирами в трансмиссии". Большинство из этих решений уже было применено на "Татрах". Возможно, в духе времени в 1976 году Долматовский написал, что "исходили мы из ленинского определения, что "Основная задача средней величины в том, чтобы отразить качество изучаемой совокупности". Относилось это к изучению эволюции внешности автомобиля - изменению главных пропорций между колесной базой, длиной, высотой, диаметром колес.

Несмотря на это, Долматовский сокрушался потом в книге, что "характеристику разработанного нами автомобиля мы увидели в конце 50-х годов в конструкции "Татры-603" и американского "Шевроле-Корвайра", как будто, не их автомобиль напоминал "Татру", а, наоборот, она была сделана по идеям наших конструкторов. И все же для Советского Союза проект стал революционным. На фоне громоздких и угловатых "Эмок" и ЗИСов этот автомобиль, дойди он до конвейера, смотрелся бы как пришелец из иных миров.

Назвал нас фантазерами...

Что же случилось в итоге с проектом 1941 года? Готовый альбом его авторы показали главному инженеру ЗИСа, секретарю парткома и главному конструктору. После этого работать разрешили официально, но узнавший об этом Лихачев, директор завода, вдруг затормозил проект. Долматовский дает ему интересную характеристику: "Это был человек крайне своенравный. Может быть, он нас и поддержал бы, если бы перед этим кто-нибудь наш проект отверг. Этого не было, и на первом же заводском активе директор выступил с резкой критикой по нашему адресу - назвал нас фантазерами". Тогда альбом отправили в Московский комитет партии, куда его авторов вызвали 5 апреля 1941 года. После Лихачева конструкторы встретились уже в кабинете наркома среднего машиностроения Малышева. Для директора ЗИСа это оказалось вдвойне обидным, ведь он сам когда-то занимал этот кабинет, но за провалы в работе Сталин вернул его обратно на родной завод. 21 июня 1941 года по заводу вышел приказ о создании Бюро перспективного проектирования...

С началом войны работы над автомобилем продолжались во время ночных дежурств в заводской поликлинике: "Расположившись в черных скользких креслах приемной и привыкнув как-то к визгу и разрывам бомб, к лаю зениток, мы все ночи напролет обсуждали детали проекта". Даже в эвакуации Юрий Аронович продолжал лелеять мечту об этом автомобиле. В 1942 году его и других конструкторов вернули на ЗИС - создавать новую модель легкового автомобиля. Долматовский был разочарован, когда узнал, что это будет не их проект, а всего лишь копия американского "Паккарда".

К заднемоторной машине вернулись только в 1947 году, после того как Долматовский написал письмо самому Сталину! Но к тому времени проект уже потерял всю свою новизну, и даже сам Юрий Аронович не стал его защищать.