В киноконцертном зале "Пушкинский" состоялась премьера нового фильма Дмитрия Астрахана "Перекресток". Астрахан продолжает прокладывать свое направление в отечественном кинопроцессе, которое эстеты обозначают как "трэш", а поборники кассового успеха ставят в пример страшно далеким от народа авторам.
Говорят, Астрахан два последних фильма — "Контракт со смертью" и "Перекресток" — снимал одновременно, в соседних павильонах, выкрикивая через стенку указания операторам. Перерыв между двумя картинами был минимален — полгода. Ясно, что быстро хорошие вещи не делаются. Быстро делаются вещи нужные.
"Контракт со смертью" — про то, как людей похищали и разбирали на органы,— был нужен тем, кто увлекается желтой прессой. "Перекресток" — про превратности фиктивного брака — пригодится тем, кто злоупотребляет дамскими романами.
Исходная коллизия — беспросветно советская. Вышедшему в тираж певцу шлягеров а-ля Макаревич (сам Макаревич и поет за кадром, а в кадре функционирует Леонид Ярмольник) ломится поездка в Америку, и, как уверяет героя его продюсер, получению визы мешает отсутствие законной супруги. Если явиться за визой через два часа после женитьбы, шансы претендента якобы резко повышаются. У героини (уже фигурировавшая в "Контракте со смертью" сдобная блондинка Анна Легчилова) точно такая же ситуация. Ей надо устроиться на курсы суперсекретарш, куда берут только замужних. Следует какое-то бредовое объяснение, что незамужние больше склонны спать с начальником.
Астрахану совершенно все равно, что "в жизни" теперь существует масса более эффективных способов решить создавшиеся у героев проблемы, нежели утомительный и рискованный поиск фиктивного супруга. Режиссеру 42 года, и он помнит, что когда-то загранкомандировки действительно зависели от семейного положения, а секретарши не знали словосочетания "sexual harassment". В астрахановском обычае умиляться анахронизмам, встречая ностальгическое понимание публики. В "Перекрестке" режиссер умиляется патологической склонности советского человека долго базлать на отвлеченные темы, корешиться с первым встречным и абсолютной неспособности договориться по делу даже с близкими друзьями.
Озабоченные каждый своей бедой, он и она знакомятся в подземном переходе (на перекрестке, так сказать, человеческих судеб), где он подрабатывает пением и игрой на гитаре. Выпив пива и испытав взаимную симпатию, они идут в загс. Заявление подано, расписать обещали завтра, дело на мази. Но тут каждый начинает угрызаться, что морочит хорошего человека, и от угрызений, а также от зарождающегося чувства, немного повыпендривавшись, они заваливаются в койку. Утром наступает момент истины и сложных переживаний, по причине которых сочетаться теперь решительно невозможно. Как говорил Киса Воробьянинов, узнав о женитьбе О. Бендера на мадам Грицацуевой: "Вы же себя связываете на всю жизнь! Это большая жертва".
Друзья и продюсеры все-таки пригоняют парочку пинками к алтарю, после чего новобрачные гордо расстаются, но никакой карьеры не делают из принципа, а продолжают влачить жалкое существование, чтобы спустя год снова встретиться в том же переходе и воссоединиться. За это время можно было бы встретиться уже где-нибудь в Лас-Вегасе, где тоже желающих женят и разводят за один день. Но советский человек не ищет легких путей. Он ищет путей неисповедимых, перекрещивающихся с потаенным смыслом.
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА