Когда речь заходит о дешевой водке, если не первое, то второе, что приходит на ум,--осетинская контрабандная. Известна она своей дешевизной, низким качеством и тем, что она заполонила все российские магазины, куда поставляется в огромных количествах. С последним, впрочем, российские таможенники и пограничники решили покончить. И на истоках бурной водочной реки--заставах "Верхний Ларс" и "Нижний Зарамаг"--возвели настоящие дамбы. Корреспондент "Ъ" Роза Цветкова и фотокорреспондент Наталья Медведева решили проверить их крепость.
Великий спиртовой путь
Накануне нашей командировки информационные программы телевидения сообщили об очередной перестрелке на КПП "Верхний Ларс" в Северной Осетии, у российско-грузинской границы. В действительности же стрельбы не было. Поэтому мы не удивились и не обиделись, когда один из пограничников сказал: "Ненавижу вас, журналистов! Зачем приехали? Вам жареное подавай, а тут идет нормальная работа".
В самом деле идиллия — тишина, горы, чистейший воздух... Неужели от десятков спиртовозов, стоявших здесь еще месяц назад, сегодня остались лишь одни воспоминания?
На площадке таможенного досмотра грузовик с мандаринами. У въезда на КПП с грузинской стороны несколько легковушек.
— Это все местные,— глянув на номера машин, говорит нам старший погрансмены.— Ведь наш пост теперь находится на российской территории. До границы — два километра. Вот и приходится местным, которые собрались в гости или по делам в ближайшее селение на нашей же территории, пересекать КПП и проходить паспортный контроль. И хотя многих мы знаем в лицо, без проверки документов все равно никого не пропускаем.
Для местных жителей ситуация действительно неприятная. Контрольно-пропускной пункт работает с восьми утра до восьми вечера. Засидишься в гостях — и дома уже не ночевать. Въезд на территорию поста на ночь перекрывает пограничный БТР. Но и днем, случается, в очереди у окошка, где проверяют документы, можно простоять несколько часов. Разумеется, это не нравится ни гражданским, ни военным. Но поговаривают, что пост скоро опять передвинут к нейтральной полосе, как и положено на настоящей границе. Есть даже решение местных властей об отводе земли под новый КПП, выделены деньги из федерального и местного бюджетов. Это решит проблемы местных жителей и немного разрядит обстановку на границе.
Но только немного — ведь со спиртом, поступающим через границу в Северную Осетию, так просто не разберешься. Раньше основной спиртовой поток в Россию шел через Украину, но в начале 1997 года канал был перекрыт. На российско-украинской границе ввели акцизы на ввоз товаров, и нелегальный спирт потек через Кавказ. Грузинские порты и многочисленные осетинские водочные цеха — еще два убедительных аргумента в пользу создания "кавказского спиртканала". Россию и Грузию связывают всего две крупные автомагистрали. Одна проходит через "Верхний Ларс", вторая — через "Нижний Зарамаг".
Заметили Великий спиртовой путь только в середине июля прошлого года. Тогда на КПП были задержаны первые единичные спиртовозы, которые пытались провезти в Россию нелегальный спирт. К концу года количество спирта, скопившегося у российско-грузинской границы, приблизилось к миллиону тонн. Спиртовых цистерн, простаивающих у границы, было не счесть.
В конце декабря представители всех ведомств двух стран, имеющих отношение к проблеме (руководители ГТК, ФПС, МВД, ФСБ России и аналогичных грузинских ведомств), собрались на рабочую встречу, чтобы выработать план совместных действий, способных изменить обстановку на границе. А спирт продолжали везти. В первые недели 1998 года к границе подъехали новые спиртовозы. С грузом более 1000 тонн. Почему их не видно у поста "Верхний Ларс"? Оказалось, что спиртовозы выдворены из России и стоят теперь на территории Грузии.
Начальник поста грузинских пограничников представляться не стал. Зато согласился показать нам кусочек своей, славящейся алкогольными традициями, страны. Не предъявляя документов, мы пересекли границу, сели в командирскую "Ниву" и поехали вдоль многокилометровой очереди "КамАЗов", "ЗИЛов", "Газелей". Машины стояли впритирку, очередь начиналась в метре от КПП. Холмы Грузии за нею не просматривались. Мы вернулись на родину.
Мы пойдем другим путем
Под шлагбаум на заставе "Верхний Ларс" прошли пассажиры синей "шестерки", теперь осмотр должна была пройти она сама. (Легковые машины здесь не досматривают столь тщательно, как грузовые. Водителя просят открыть багажник — беглый взгляд, и машину пропускают. Кстати, с 17 января на пунктах "Верхний Ларс" и "Нижний Зарамаг" в виде эксперимента ввели "временный порядок взаимодействия военнослужащих ПВ и сотрудников таможенных постов". Теперь весь автотранспорт, въезжающий на территорию России, пограничники и таможенники досматривают совместно. По мнению руководителей ГТК и ФПС, тщательность досмотра от этого повышается, а вероятность подкупа должностных лиц сводится практически к нулю.)
К "шестерке" подходят два пограничника и таможенник. Багажник пуст, но в салоне на полу стоит большая сумка.
— Что в сумке? — спрашивает старший пограннаряда.
Пассажиры "шестерки" делают беспечный вид. Однако сумку приходится раскрыть. Она доверху забита пластиковыми бутылками из-под "Фанты". В них прозрачная жидкость. Хозяин машины тут же признается, что в бутылках спирт. Сорок литров. Такая сознательность объясняется просто. Если наряд сам выявил наличие спирта — это контрабанда: провоз спирта в таких количествах частным лицам запрещен. Если же хозяин контрабанды признается сам, это считается "устной декларацией" и штраф ему не грозит. Но провозить спирт все равно нельзя. "Шестерку" заворачивают в Грузию.
Следующую машину, тяжелый "КамАЗ", отправляют на специальную площадку таможенного досмотра. Грузовик доверху забит мешками. В них, как объясняет водитель, 12 тонн орехов, которые он везет на продажу в Москву. Примерная стоимость содержимого "КамАЗа" — 240 тысяч деноминированных рублей. Машину досматривают, ищут спирт. Причем обеспечить возможность досмотра — заплатить за разгрузку — обязан сам хозяин машины. Час разгрузки-погрузки стоит 100-200 рублей в зависимости от того, в каком состоянии и в какой таре находится груз. Понятно, что грузчики здесь не бедствуют.
Орехи в Москву отпустили, а вот следующему в очереди хозяину бензовоза не повезло. Цистерна была пуста, но группа досмотра обнаружила в ее передней стенке тайник. Водитель без лишних слов садится в кабину и разворачивается.
— Почему вы его не задерживаете? А вдруг там спирт? — спрашиваем мы.
— А если его там нет? — вопросом на вопрос отвечает старший пограннаряда.— У нас есть конкретная установка: спирт не пропускать, что мы и делаем. Попытки разведочного характера, на авось, спиртовики совершают по нескольку раз в день. Многие машины мы опознаем сразу. Несмотря на измененные номера и новых водителей. Как правило, все они с тайниками.
— Мы их столько за эти месяцы насмотрелись, что можем стать экспертами,— подтверждает один из таможенников.— Как-то досматривали машину с бетонными строительными блоками. Один случайно упал и раскололся. Глядим — внутри, во всю длину, емкость со спиртом. Весь "стройматериал" был таким.
На КПП тем временем разгорается скандал. Водитель "КамАЗа", размахивая монтировкой, пытается доказать, что огромный металлический бак, установленный в кузове, пуст.
— Я же вчера тут проезжал в Грузию,— кричит водитель. — Вы же видели — масло подсолнечное вез. Теперь домой еду. Как я докажу, что у меня нет тайника?
(Отверстие бака действительно слишком мало, чтобы можно было увидеть всю его внутренность — и его содержимое. "Вот, в аэропорту есть техника, которая позволяет обнаружить двойные стенки..." — мечтательно говорят таможенники.)
Старший погрансмены по рации вызывает БТР. С его помощью досмотрщики хотят стянуть бак с кузова. Водитель "КамАЗа" спрятал монтировку и вроде присмирел. "Стянуть-то вы стянете, а как его потом на место ставить?" — ноет он.
Вопрос повисает в воздухе. Подъемного крана в "Верхнем Ларсе" нет. Однако и пропустить машину без досмотра нельзя. Решение вопроса затягивается (возможно, ждут, пока мы уедем). Все начальство, и пограничное, и таможенное, куда-то пропало. Пользуясь случаем, мы решаем поговорить с одним из спиртовых "мафиози". Его "девятка" давно крутится рядом с КПП. С пограничниками и таможенниками он здоровается за руку.
— Откуда? Зачем? — поначалу почти светская беседа. Но вскоре Альберт (так представился наш новый знакомый) не выдерживает: — Не знаете, когда уже пропускать начнут?
Во Владикавказе у него собственный водочный заводик, еще год назад люди на нем в три смены работали. Теперь уже не то — все производство стоит из-за отсутствия сырья.
— Лучше осетинской водки нет,— говорит Альберт.— Одна вода наша чего стоит! Это просто ваши довгани и брынцаловы палки в колеса нам ставят. Конкуренты мы им большие. Бутылка осетинской водки на базаре пятерку стоит, а "Довгань" в магазине раз в семь дороже. Чувствуете разницу?
Увы, такая разница чувствуется не только в цене, но и в качестве. Но мы не стали расстраивать Альберта. Тем более что повод для огорчений и так есть. Спирт здесь никогда уже не пропустят — ГТК России запретил провоз подакцизных товаров в пунктах "Верхний Ларс" и "Нижний Зарамаг".
Но Альберт и слышать не хочет ни о каких акцизах: "Слушай! Я по сто баксов в день плачу каждому водиле за простой! Что же теперь, выливать все? Э, другие пути найдем!"
Спирт не пройдет?
На заставу "Нижний Зарамаг" мы попали на следующий день. Здесь спиртовозы стоят еще на российской территории. Увидев незнакомцев, водители не тушуются, а охотно идут на разговор.
— Я уже три месяца семью не видел,— сокрушается Мамука из Поти.— Дурак, зачем соглашался?
Оказывается, нанимая его 40-тонный "КамАЗ", хозяин спирта гарантировал, что на границе "все схвачено". Но схватили только Мамуку вместе с машиной. Он — заложник ситуации: и груз бросить не может, и дороги нет ни вперед, ни назад. А хозяин спирта больше месяца не появляется. "Еще неделю подожду, вылью спирт к чертовой матери",— грозится Мамука.
Другие водители в аналогичном положении. Почти все нанялись в грузинском порту Поти. В зависимости от грузоподъемности машины за провоз спирта им платят $700-1500. Плюс $100 за день простоя. Бензин, солярка и еда тоже за счет хозяев. Казалось бы, сказочные условия. Однако после многомесячного ожидания на границе деньги становятся понятием отвлеченным. К тому же многие наниматели здесь не показываются. Так что заплатят ли они, еще неизвестно.
И здесь нам не верят, что спирт стал "невыездным". Говорят, что после инаугурации нового президента Северной Осетии Александра Дзасохова все должно решиться.
В "Нижнем Зарамаге" стоят лишь те, кто пытался проехать со спиртом еще осенью. С нового года первичный отсев спиртовозов происходит за 30 километров до контрольно-пропускного пункта, в горах. У Северного портала Рокского тоннеля, где тоже есть КПП. Места там мало, а потому те машины, которые тщательно досмотреть не удается, в Зарамаге досматривают еще раз.
Каждый день обнаруживают около десяти машин с тайниками — в двойном дне, в стенках, в ящиках с фруктами. Чрезвычайно популярен, говорят, тайник "бочка в бочке". Однако опытному досмотрщику достаточно одного взгляда на рессоры, чтобы понять: машина загружена больше, чем кажется.
Процедура досмотра на удивление проста. Пограничники и таможенники берут доски или металлические прутья и начинают все замерять. Изнутри, снаружи. Если внешние и внутренние размеры не совпадают, значит, где-то тайник. Потом машину изо всех сил раскачивают и прислушиваются, не булькает ли внутри. Потом залезают в бак, потом... В общем, спирт здесь, кажется, тоже не пройдет. Хотя зарамагские водители-заложники говорят, что за $10 000 спирт провозится беспрепятственно.
Юрий Кипоров, начальник погранотряда "Редант-2" (к его ведению относятся оба КПП), подтвердил: да, мол, были случаи взяточничества. Но все в прошлом. По этим фактам уже возбуждено несколько дел, идут расследования. А один таможенник, пожелавший остаться неизвестным, рассказал, что сегодня таможню провоцируют на взятки. К примеру, фээсбэшники дают водителю меченые деньги и обещают не наказывать в случае "благополучного" исхода операции. Мздоимца берут тепленьким.
Пограничники настороже. Раз в 15 дней меняют практически весь рядовой состав постов. У таможни так часто менять кадры пока возможности нет. Тем не менее за последние два месяца случаев взяток не выявлено. Так что скоро о "Верхнем Ларсе" и "Нижнем Зарамаге" пресса, скорее всего, забудет. Ведь они перестанут пропускать спирт. Но по законам сообщающихся сосудов, круговорота в природе, наконец, экономическим законам алкоголь просто не может не попасть в Россию. Новые спиртовые каналы уже действуют. В Дагестане, Киргизии, Казахстане, Приморье... Хватит ли постов?