Когда пару лет назад на рынке горно-лыжного оборудования появился новый продукт — карверы (от английского carve — резать), опытные лыжники отнеслись к нему скептически: мало ли было маркетинговых трюков! Однако обследовав горно-лыжные курорты швейцарских Альп, обозреватель Ъ МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ убедился: карверы действительно изменили технику и идеологию горных лыж и теперь доминируют на альпийских склонах.
Решить русский вопрос было истинной целью моего вояжа, но я отправился кружным путем и забрался далеко. Я знал: во-первых, на проклятые вопросы особенно хорошо отвечать в Швейцарии, как это делали Достоевский и Ленин. Во-вторых, в чужую страну следует прибывать с похмелья, чтобы скрасить трудности адаптации.
Что ж, в Шереметьево "Гиннесс" был густ, дорога пролетела незаметно, но куда вела она? На рассвете понедельника я продрал глаза в альпийской деревушке под названием Вербье. Вертлявый французик в прокате выволок из глубины подходившие мне, по его мнению, лыжи. Это были карверы — широкие у носка и пятки, узкие под ботинком. Я попробовал их жесткость и пришел в замешательство. Такие всю жизнь называли "сопливыми" — слишком мягкие, не способные удержать на жестком или ледяном склоне... Смирись, сказал я себе.
За последние тридцать лет в горных лыжах появилось несколько принципиальных новшеств: лыжи из металла и пластика, безопасные крепления, пластиковые ботинки. Они изменили технику катания, сделали лыжи общедоступным удовольствием и двинули вперед всю альпийскую физкультурную индустрию. В итоге — сотни тысяч подъемников, тысячи ухоженных и размеченных трасс и десятки миллионов катающихся.
На верхней станции подъемника — Монфор, 3300 метров — пристегиваю сомнительные карверы. Теперь вниз. Смысл горно-лыжной техники объяснить довольно трудно: ездят не языком, а ногами. Коротко говоря, дело заключается в переносе веса тела с одной ноги на другую, сопровождающемся разворотом корпуса в сторону, противоположную направлению поворота. Это называется "винто-угловое движение", и на то, чтоб овладеть им, уходят долгие годы, полные пота и синяков. Карверы отменяют эту эквилибристику: чтобы повернуть, достаточно просто наклонить корпус в желаемую сторону и поставить лыжи на кант.
Все дело в форме лыж. У лыж нового поколения, сравнительно с традиционными, гораздо тоньше середина лыжи — талия. О лыжах и пишут теперь, как о фотомоделях: 98-60-90. Теоретически страшная сила карвинга заключена в красоте, в возможности даже малоопытному лыжнику ездить необычайно эффектно, вырезая (carving) на склоне дугу за дугой.
Практически... Через двадцать секунд после начала спуска с Монт-Форт я обнаруживаю себя в середине крутого и бугристого склона в состоянии глубокой озадаченности. Карверы не держат! Повернуть их легко, но заставить выписать желаемую траекторию почти невозможно. Я начинаю понимать, насколько бодрящие ощущения испытывает вышедшая на лед корова. Вербье — место для серьезного катания: четыре долины, соединенные системой подъемников. Тут обидно выбирать легкие трассы. Словом, покрыв себя позором во время первого спуска на карверах, я понял, что надо консультироваться со специалистом, надо честно брать уроки.
Так я и сделал. Дело сводится к следующему. Высшим шиком старой школы считалось узкое ведение лыж: ноги максимально сближены, и лыжник, если взглянуть со стороны, напоминает большое насекомое, порхающее по склону. Задники лыж, проскальзывая, метут снег. Для езды на карверах нужно сломать стереотип и расставить ноги пошире. Тогда карверы пишут идеальную дугу, совершенно не проскальзывая. Тонкость в том, что для карвинга нужен хороший склон — ровный, желательно пологий и не слишком людный. Начав ездить след в след за инструктором, я вроде бы ухватил смысл карвингового движения — но тут кончился день. "Не бери больше такие лыжи,— посоветовал мне напоследок мой гид,— возьми гоночные карверы. Они пожестче".
За правильными лыжами я отправился в Лейкербад, зажатое в скалах местечко, знаменитое не так склонами, как горячими источниками и выстроенными над ними термами. Среди публики тут нет лыжных маньяков, зато полно пенсионеров. Тем не менее здесь я получил новейшие, нецелованные "Россиньоли". "Карверы?" — спросил я с сомнением. "Наполовину,— ответил прокатчик.— Можно ездить и так, и так". Что оказалось правдой. Карверы, идея которых, вообще-то, заимствована у сноуборда, оказали влияние и на обычные, универсальные горные лыжи. Теперь все достойные модели, в том числе и спортивные, имеют выраженную талию и стали гораздо короче. Лыжами длиной 200-205 см уже никто не пользуется: новые материалы обеспечивают достаточную жесткость лыж даже для тяжелого и агрессивного лыжника при длине 180 см.
В конце дня наступает момент истины. Солнце снижается. С последним вагоном я поднимаюсь наверх. Ног как бы и нет — и все равно про всякую усталость забываешь, как только начинаешь скользить вниз. На универсальных лыжах скорость, которую можно себе позволить, ограничена только личным лимитом смелости. На половине горы мышцы уже горят. Я останавливаюсь среди сосен и перевожу дух. Да, русский вопрос имеет вариант альпийского ответа. Его дал давным-давно Мишель Карне, один из первых горнолыжников: "Лыжи, может быть, и не являются счастьем, но вполне способны заменить его".
На следующее утро в Саас-Фе, городке у подножия ледника, все больше входящем в моду как среди московских горнолыжников, так и швейцарских, выбираю лыжи — гоночные карверы, которыми пользуются здесь почти все профессиональные инструкторы. На жестком, крутом склоне на них все-таки неуютно, но ледник — это главным образом пологие, широкие спуски с превосходным снегом. Я начинаю понимать суть карвинга. На новых лыжах действительно проще ездить красиво. Но новая техника требует не меньше сил, чем классическая. В любом случае, покупать карверы как единственные лыжи не имеет смысла: для них нужен альпийский простор и альпийская же вылизанность склонов.
Появление карверов изменило ситуацию на рынке: все меньше людей покупают новые лыжи, предпочитая брать их напрокат. Можно выбрать любую модель в зависимости от склона и собственного настроения: сегодня — карвинг, завтра — ски-экстрем, послезавтра — сноуборд. Та же ситуация с лыжными костюмами: чем тратиться на одежду, которая через год неизбежно выйдет из моды, ее теперь берут напрокат на неделю.
Я пишу все это в женевском отеле "Ричмонд" — шикарное место, где останавливались Элтон Джон, Майкл Джексон и несчетное число саудовских принцев и русских магнатов. Стены затянуты бархатом винного цвета, мебель в стиле Louis XV сочетается с линиями арт-нуво. Какая роскошь, но и какая грусть! Даже такой город, как Женева, не стоит дня в горах. Я слушаю шум машин на набережной и вспоминаю скрип снега, шелест троса подъемника, голубые сколы ледника. Русский вопрос? Да, вот ответ на него: работать побольше — чтобы почаще кататься на лыжах. Лучше в Швейцарии, конечно.
Разобраться с карвингом помогли Швейцарский дом (представительство Switzerland Tourism) и Swissair.