В Москве и Твери состоялись концерты французского джазового трио в составе Лорана де Вильда (фортепиано), Кловиса Николя (бас) и Филиппа Суара (ударные). Лоран де Вильд — один из самых интересных французских джазменов, пианист и музыковед, лауреат самых престижных джазовых премий — приезжал в Россию по приглашению Французского культурного центра. На концерте в центре "Столица" побывал корреспондент Ъ ДМИТРИЙ Ъ-УХОВ.
Биография 39-летнего де Вильда не типична для французского джазмена. Он родился и вырос во французской семье в США. Собирался заниматься не музыкой, а философией, но получил от французского правительства стипендию для занятий джазом в нью-йоркском университете Лонг-Айленд. Четыре компакт-диска де Вильда с видными американскими музыкантами выпустила независимая компания Ida Records. После того как последний из четырех был отмечен во Франции, с де Вильдом заключил контракт международный концерн Sony/Columbia. К этому времени пианист уже окончательно поселился во Франции, где увлекся, в частности, ямайским стилем реггей. Популярной балладой "You Are Out of This World", играемой в этом стиле, де Вильд традиционно заканчивает свои концерты.
Маэстро де Вильд вел свой концерт в Москве по-английски (с малозаметными ошибками, которые свидетельствовали, что этот язык для него неродной). Двумя композициями, открывшими концерт, де Вильд сделал реверанс классикам. Впрочем, это поняли только те, кто знал, что заголовком своей пьесы "Эдвард К" де Вильд рассекретил подлинное имя Дюка Эллингтона, которому пьеса посвящена. А из Гершвина французское трио выбрало незаигранную арию "Я люблю тебя, Порги" из оперы "Порги и Бесс". Выбор третьего номера, "Episrtophy" Телониуса Монка, тоже был многозначительным: во Франции де Вильда знают не только как импровизатора, но и как музыковеда — автора книги о Монке.
Кстати, и у Гершвина, и у Монка де Вильд научился главному: умению сделать из любой импровизации законченную композицию, услышать в той или иной джазовой теме то, чего нет ни в какой другой.
Несмотря на внешнюю экспрессивность и спонтанность исполнения, в основе успеха де Вильда, пожалуй, обратное: рационально просчитанная смесь довольно большого числа компонентов, в том числе и американского джазового прагматизма, и европейской утонченности. Одному московскому интервьюеру, когда тот решил блеснуть эрудицией и стал перечислять, кого французский пианист ему напоминает, музыкант ответил: "Если человек на кого-то похож, разве это его вина?"
Лоран де Вильд явно умеет и знает значительно больше того, что показывает. Ему наверняка знакомы и авангардные эксперименты (игра по струнам рояля), и клавишные инструменты электронной эры (в целом очень экономный расход фортепианных красок). Не исключено, что для Москвы у де Вильда нашлось бы и побольше красок, если б не разбитый рояль и усиление — то слишком слабое, то, наоборот, совсем не подходящее к камерно-джазовой атмосфере.